Восход погибшего мира

Обратный путь не был столь тяжёл и утомителен, неутихающая буря скрывающая дорогу в Хорезм исчезла, запасенной воды с лихвой хватило чтобы добраться до окраин царства Парфян. В глухой деревушки никто не обратил внимание на чернокожего путника покрытого пылью пустыни, и так хватало беженцев. Их поток тёк из Нимруда, охваченного войной с царём Урарту. Поговаривали, голову Мидаса вывесили на стенах Эль Рида, вместе с телами полководцев. Сам Эль Рид теперь стал частью Урарту, хитрый союзник видя насколько ослабел легендарный город, не мог не воспользоваться удачным моментом, расширив свои владения.

Пройдёт ещё с полгода прежде чем Мафусаил доберётся до разрушенного Невольничьего рынка. Он так и не возродился, обугленные останки и скелеты остались нетронутыми. Мафусаил явился сюда не просто так, распугивая шакалов, рыскал на месте шатра Акулы. Он знал, где тот хранил свои сокровища, пару раз помогал прятать ему, и вполне возможно Акула предпочёл бы избавиться от него дабы сохранить тайну кладов, не вмешайся Агасфер.

Покидая Невольничий рынок, Мафусаил зачем–то обернулся назад, ему всё мерещился Агасфер, а по ночам разводил несколько костров вокруг себя, думая, что так подражает огню дракона.

Тёплым летним днём в главный порт Изумрудных островов пришёл корабль груженный специями, оружием, ценными редкими товарами. А с него сошёл торговец в ослепительно белых одеждах в окружении слуг. Так клан Мафусаила узнал о его возвращении.

ЭПИЛОГ.

Солнце робко проглядывала из–за тонкой черты горизонта, где пустыня сливается в одну линию с небом. В алых всполохах предстоящей зари ещё проглядываются звёзды. Ветер шумел вокруг большого оазиса, трепля пальмы и густые кустарники, пригибая к земле высокую зелёную траву. Вьючные животные отдохнув за ночь с неохотой поднимались, верблюды с вечно недовольными мордами, упрямые ослы и выносливые волы. Торговые караваны застигнутые по пути в Эль Рид предпочли остановиться на ночь в знакомом месте, набраться сил и утолить жажду вкусной родниковой водой.

Среди буйных зарослей видны покосившиеся колонны, обветренные, постепенно разрушающиеся, обращаясь в прах, как и то, что с ними связано. Возле стены сооруженной из глыб, рядом с костром сидела шумная компания. Торговцы готовясь выступать в путь, решили побаловать себя горячим напитком. Чернокожий высоченный широкоплечий юноша, такой в ночи запросто мог слиться с ней, в белой чалме ловко переставил закопченный сосуд с раскалённых камней на песок.

— Давай кружку, — весело улыбаясь, показывая белые зубы сказал товарищам. Тех не стоило упрашивать.

Здоровяк ловко разлил ароматное содержимое в чаши.

Мимо провели недовольно урчащего верблюда.

— А эти куда?

— Кажется в Нимруд.

— Богатое место.

— Ага, если дело выгорит, солидный навар будут иметь.

В оазисе уйма народа, оживлённые торговые пути во времена когда давно нет войн, по настоящему начали процветать.

Неподалёку от них ещё несколько костров, разномастный люд собирается во время отдыха в оазисе. Чудаки в красных кафтанах, искатели лёгкой наживы, приключений и ценностей скрывающихся в песках пустыни.

— И тогда джин обратил его в каменный столб, — заканчивал рассказ седой бородач в синей одежде, перепоясанный кожаным ремнём.

— Джины коварны, — загалдели слушатели, согласно качая головами.

— Магия, — поднял вверх палец рассказчик, — несёт в себе опасность, она создание тьмы.

Компания чернокожих ребят посмеивалась над словами, невольно став слушателями дивной истории о жадности и неизбежном наказании.

— Джины, — хмыкнул один из них, — россказни.

— Они существуют, — горячо заявил его приятель.

— Ещё скажи призраки? — собеседник с наслаждением отпил из чаши.

— Призраки, личи, демоны, всё это правда. Они создание тьмы, — понизив голос, добавил. — Их сила в ночи, поэтому многие люди пропадают после заката. Слышали провожатых, не стоит сходить с пути, если идёшь по пустыни ночью, тёмные создания караулят, прячась во мраке и только ждут, чтобы сцапать тебя.

— Ещё веришь в чудовищ? — насмехался над ним друг.

Со стороны донеслась усмешка, одинокая фигура сидела возле затухающих углей, завёрнутая в порядком потрепанный чёрный плащ.

— Монстры существуют, — сердито буркнул обиженный приятель.

— Он прав, — произнёс верзила разливавший напиток, — монстры существуют, по крайне мере раньше они были. Мой дед рассказывал мне семейную историю про…..

— Прекращай, — закатил глаза неверующий в неизвестное, — опять ты со своей семейной байкой о Хорезме.

— Он существует! — горячо заявил здоровяк. — То есть был!

— Ага, — закивал приятель, ставя пустую чашу на песок, — царь мёртвых в вечной битве с возрождающимся драконом.

— Там не так, дракона убить можно, но тогда ты занимал его место.

— Прекращай, — лагерь пришёл в движение, торговцы стали тушить огни, готовясь в путь. — Я слышал её от тебя десятки раз, а от твоего деда пару сотен раз.

— А он от своего деда, а ему поведал прадед, — упрямо заявил верзила, засунув руку за пояс, достал кинжал украшенный самоцветами. — Видишь его?

— Да, и не впервые.