Восход. Солнцев. Книга II

— Хорошо, садитесь, — махнул рукой майор. — В свою очередь старший лейтенант обвиняет вас в мятеже, как и вашего сержанта, и отряд. В убийстве заместителя сержанта Зубарева, в том, что вы покалечили рядовых, в неподчинении приказам офицера.

— Так точно! — ответил Вершинин и встал.

Капитан улыбнулся и кивнул старшему лейтенанту. Сделал вид, что изучает бумаги, потом передал капитанам, те потратили больше времени на чтение. Самсон написал рапорты о том, что происходило в части. Также там приложено донесение Цветковой.

— Итак, — сказал майор. — Заместитель сержанта Солнцев, встать!

Я поднялся, следом зачем-то встал Твердохлебов. Майор смотрел на меня через окуляры, так, будто я нашкодивший ребенок.

— Что скажете в свое оправдание? — спросил мужик.

— На какое из обвинений? — уточнил я.

— Мальчик… — вздохнул майор. — Не нужно со мной играть, а то мы быстро вынесем решение.

— Тогда отвечу по порядку, который вы зачитали, — я выпрямился. — Что касается мятежа… В документах указано, что старший лейтенант выслал отряд Твердохлебова за стену раньше положенного срока. Это раз. Перед этим были отправлены группы новичков, что тоже нарушение, потому как три сразу нельзя. Когда за стеной остались тела, сбились стаи монстров, один из нас остался за стеной, а я вернулся за ним и спас его.

— Отлично. Крайне интересная история, — перебил меня майор. — Вот только вы сами признались, что ослушались приказа и самовольно вышли за стену.

— Статья три, параграф семь, — ответил я.

— И? — удивился офицер. В этот момент в помещение зашел Трутень. Все встали и поприветствовали подполковника.

Мужик с наброшенным на плечи кителем молча прошагал через ряды и уселся в кресло. Положил ногу на ногу и рукой указал, что мы можем продолжать.

— Продолжайте, юноша, — более приветливым голосом сказал мне майор.

— Я ответил на ваш вопрос, — сообщил о своих последних словах.

— Солнцев! — чуть повысил голос мужик. — Вы назвали статью, но как это оправдывает ваше неповиновение приказам?

— В случае крайней ситуации военный, находясь при исполнении своих обязанностей, может не выполнить приказ старшего по званию, если тому выдвинули недоверие, а его приказы вредят армии его величества, — озвучил за меня выдержку из устава Трутень.

Повисло молчание. Скользкое условие, но это лучшее, что я вычитал для данной ситуации.

— Статья тринадцать воинского устава: Каждый солдат является частью страны, защищая ее от монстров и других угроз. Должен храбро нести свой долг, защищать интересы государства, аристократии, населения и других военных. Высшей честью является отдать свою жизнь на благо родины, — произнес вслух еще одну фразу из книжки, которую дал Самсон.

Трутень хлопнул себя по колену и засмеялся.

— Первый раз вижу, чтобы так прикрывались от неподчинения. Ладно, я упрощу дело. Все обвинения в сторону друг друга, что кто-то кого-то подставил, снимаются. Я побыл здесь день, и мне не хочется разбираться в этом. Меня интересует самое важное — со стороны старшего лейтенанта это продажа зелий и обмундирования, — встал подполковник и уставился на меня. — Если факт доказан, то по всем пунктам виновен Вершинин. Солнцев, Твердохлебов и отряд освобождаются от обвинения.

— Постойте! — закричал Вершинин. — Раз важно только это, у меня есть донесение от военного на заставе, что Твердохлебов и Солнцев воровали у императора. Они тайком ходили за стену и убивали монстров. Как вы понимаете, ничего не сдавали.

— Тайком? — оскалился Трутень. — Покажи!

Верка встал с довольной рожей и передал бумагу майору. Тот изучил, отдал капитанам, и потом она дошла до подполковника.

— Что на это скажешь? — затряс он листочком.

Самсон глянул на Колю и скрипнул зубами. Додонов опустил голову.

— А давайте выслушаем непосредственно самого автора этого донесения, — сказал я. — Нам повезло, и Николай Додонов здесь. — ответил я с улыбкой.

Вершинин уставился на меня и раскрыл свои глаза от удивления, как и Самсон.

— Встать! — приказал Трутень.

Коля подскочил так, будто задницей сел на раскаленную печь.

— Я! — дрожащим голосом начал паренек. — Это я написал. Но… старший лейтенант угрожал моей семье и сестре, заставил написать все это и тогда гарантировал безопасность моим близким.

— Тварь! — вскочил Верка.

— Молчать! — разнесся голос подполковника, а потом магией он усадил обоих на места.

Утром, когда я ходил на дело, застал возвращающегося Колю. Решил узнать у него, как дела на стене, выбрался ли отряд Долгоруковой, но паренек был занят чтением письма. Проделав с ним трюк, я взял бумажку. Ему писала сестра о том, что с родными все хорошо и к ним больше никто не приходил, не угрожал.

Я оттащил его в сторону, и под небольшими пытками Коля запел. Рассказал о ситуации с Веркой, что тот заставил стучать и он написал донесение. Потом все забыл, а я нашел у него чистый лист бумаги и ручку.

В прошлой жизни я занимался каллиграфией. Еще одно увлечение, помимо создания оружия, о нем никто не знал. Потом это пригодилось в подделке документов и стравливании врагов. Не магией единой можно заставить противников сдаться.