Восход. Солнцев. Книга II

— Завтра! — ответил я и махнул рукой. — Все завтра. С вами, дураками, я даже говорить не собираюсь. Достали!

Поднялся на второй этаж. Зашел в свою комнату и переместился в душ. Новая одежда испорчена, сил никаких. Были бы зелья, но чего нет, того нет. И пока единственное, что я могу сделать — это лечь спать, хоть как-то восстановлюсь.

Завалился на кровать. Горели уши, так, будто меня кто-то вспоминает добрым словом.

* * *

Самсон в грузовике по направлению к стене.

Трутень после того, как изменил воспоминания почти всем участникам сражения, приказал разобраться с теми, кто остался в отрядах, где были потери.

Поэтому почти сутки перенаправляли солдат в другие части. Со словами, что за их выдающуюся службу они будут теперь стараться в другом месте, как и те, кто уже уехал. Погибшие в сражении.

С пострадавшими и оставшимися в живых придумали прорыв и амнезию от умения монстра. Все перечисленное нужно было провернуть в течение суток, и это помимо проблем и задач, которые свалились на голову нового лейтенанта.

Тут еще Верка убит, Солнцев что-то мутит в Охотничьем. А городок сгнил под управлением Вершинина или под его содействием. Не такого повышения хотел Твердохлебов.

Теперь еще разбираться с генералом Долгоруковым. Семен Аристархович — крайне жесткий человек. Тут даже непонятно, как к этой проблеме подступиться.

— Может, обойдется? — спросил себя с надеждой Твердохлебов.

* * *

Сообщение генералу Долгорукову в сибирскую зону

«Господин. Ваша дочь вызвала на дуэль Солнцева Бориса Ивановича. Проиграла. Но это не все. Мальчишка ей ничего не сделал, только публично выпорол, на глазах у аристократов и военных».

Мужчина смял послание и выкинул в камин. Почти пятьдесят лет генералу, всю сознательную жизнь он воевал, боролся. На его кителе нет мест для всех медалей и орденов, которые он заслужил. Род силен как никогда.

Три сына, две дочери. Одна совсем маленькая — Эльза и Софья. Его гордость, она внешне больше всего на него похожа. А характер… Семен Аристархович со своей железной волей не всегда мог ее переубедить или заставить.

Хоть дочь и росла среди военных, тренировалась не покладая рук. Добилась успехов, и вот пришло выйти замуж. Так пигалица взяла и уехала на стену! И не вернется, пока звание лейтенанта не получит.

Жена генерала уже всю плешь проела по поводу дочери, а Долгорукову было приятно, что его Софья такая. Он гордился ей, хоть и стращал, но не собирался вмешиваться в дела девушки.

Он даже толком ее не ругал никогда, Софья была идеальным ребенком. Да и рука бы не поднялась на любимую доченьку. Мальшики получали по полной, битые были постоянно. А вот она…

— Выпорол мою дочь? Что ж, интересно на тебя посмотреть, молодой человек, — сказал генерал, улыбнувшись.

Написал ответ своим людям на стене:

«Парня не трогать. Скоро буду. Хочу с ним поговорить, узнать о нем все».

— Лука! — позвал Семен Аристархович слугу. Мужчина средних лет заглянул в кабинет. — Приготовь все, я уезжаю на стену. Возьму с собой три сотни.

— Вы наконец-то привезете Софью? — обрадовался слуга. — На личном бронепоезде поедете?

— Да! — ответил генерал. — Давно я не разминал свои кости. Чувствую, все мышцы затекли.

* * *

Софья по дороге к домику, который они арендовали со своим отрядом.

Когда девушка дошла до их временного убежища, но завернула за здание. Остановилась и уперлась рукой о стену. Слезы потекли ручьем, ей было обидно. Проиграть — это одно дело, но так… На глазах у всех…

— А если узнает отец? — вдруг она спросила себя. — Какой позор! Он заставит вернуться домой и выйти замуж. Дочь проиграла сопляку-подмастерью, который ее выпорол на глазах…

Ком подкатил к горлу. Солнцев! Что же ты за человек такой? Назвал сукой, унизил. А она старалась, одевалась для него. Дважды! Да последний раз такое было… Так он мало того…

— Ненавижу! — ударила кулаком в стену Софья.

Вот только в животе, помимо обиды, боли, разочарования, было что-то еще. Девушка не могла понять, что это. Наглец не просто украл ее первый поцелуй, он сделал это еще раз.

— А я? — спросила Софья себя. — Дура! Закрыла глаза от…

— Ненавижу! — еще раз повторила Долгорукова.

Но это еще полбеды. Как ей теперь смотреть в глаза отряду? Все, это конец? Распускать и сдаваться? Возвращаться домой, поджав хвост?

— НИКОГДА! — выпрямилась девушка и вытерла свои глаза.

* * *

Проснулся от того, что внизу какая-то возня. Вскочил, схватил нож и спрыгнул с лестницы. Было темно, и я только различил фигуры.

Одна тащила вторую. Перехватив нож, ударил по выключателю. Ба! Володя, на его плечах Дима, в руках мешок с размером в Говорунова.

Борзов положил паренька и потом бросил поклажу. Упал рядом.