Восход. Солнцев. Книга III (СИ)

— Горьковата? — спросил удивленно профессор, пока я, согнувшись, стоял и держался за горло, покрываясь потом.

— Чутка! — кашлянул я между приступами боли.

После того, как бурда достигла моего желудка, то стала растекаться по каналам во вместилище и железу. Боль прошла, как и моя магия. Она просто исчезла.

— Как ощущения? — внимательно смотрел на меня профессор.

— Гадость редкостная! — встал я рядом с ним. — Мало того, что чуть не помер, так еще и магия… Вместилище опустошилось, энергия не восстанавливается.

— Это хорошо! Просто замечательно, — обрадовался профессор.

— Правда? — положил я руку ему на плечо и надавил. — А драться на дуэли с мастером вы мне чем предлагаете?

— Но… Это… Я… — понял профессор мое смущение. — Нам нужны исследования. Без этого никак!

— Отлично! Если подохну, вы потом сделайте выводы и запишите их! — отпустил я Прохорова, находясь в не самом лучшем настроении.

Сука… Вышел на улицу, здесь уже ждал Сява. Кивнул ему, и мы двинулись в центр. Жандармы, военные просто расходились при виде меня, даже низший их не смущал. Я шел и думал, как одолеть мастера без магии. Рассмешить? Пока это самая адекватная мысль.

Нет, я мог бы выбрать оружие или кулаки. Мне же бросили вызов, имею на это право.

— Да это решение! Почему нет? — произнес я вслух. И плевать, что обо мне подумают! Хоть среди аристо считается дурным тоном драться на чем-то, кроме магии, пошли они! Бывают крайние случаи, когда можно пофехтовать, но обычно это делается на специальных турнирах, чтобы оценить силы участников.

Успокоившись, что у меня появился шанс на выживание, я, счастливый, отправился дальше по своим делам. Первый пункт — это Авдеева. Я обещал младшему следователю, что доставлю ей братишку и выполню свое слово.

Мы проходили мимо гостиницы «Аморе», в которой сидел Степан Баранов. Я специально остановился и постучал в стекло, улыбнулся аристократу и помахал. Мои действия должны привести их род в некий конфуз. Хотя сами виноваты, когда решили меня кинуть.

Через несколько секунд Степа уже стоял рядом, в своей белой шубе, с бокалом шампанского в руке. Он вглядывался в меня.

— Ты… Симба, Корнилов и Солнцев? — спросил он.

— Собственной персоной, — отсалютовал я аристократу.

— Отец… К нам в особняк пришли из ИСР, жандармы, военные, да черт пойми кто! И все обвиняют наш род в соучастии в мятеже против императора, в убийстве низших. Там столько всего, будто мы истинное зло в Тобольске, — сбиваясь, говорил Степа.

— Правда? — удивился я. — Сочувствую…

— Симба, отец просил найти тебя. Послание, которое ты отправил… В нем неправда! Скажи об этом! Наш род не связан с генералом Вяземским или Титовыми.

— Да? — посмотрел вопросительно на вспотевшего Баранова. — Знаешь… Я предлагал сотрудничество, но вы ударили по моей руке. А сейчас что-то должен сделать для вас? Зачем мне это?

— Ты преступник! Дезертир! Убийца! Вор! Я даже не уверен, что ты аристократ, — закричал Степа.

К гостинице подошли жандармы в сопровождении военных. Парень улыбнулся и повысил голос:

— Схватите его!

— Да! — поддержал я. — Задержите меня. Я Борис Иванович Солнцев, дезертир. Еще я Корнилов Иван Михайлович, убил несколько аристократов. Симба, напавший на жандармов. Арестуйте меня!

Вытянул руки, чтобы их сковали. Вот только испуганные глаза служителей страны и то, как они развернулись и пошли дальше, произвели на Степу еще большее впечатление.

— Кто ты? — дрожащим голосом поинтересовался Баранов.

— Секрет! — улыбнулся я и поднес палец к своим губам. — Насчет помощи вашему роду… Возможно, я смогу что-то сделать, но цена будет немаленькая. Беги к папаше и передай мои слова, пусть готовится.

Степа посмотрел еще раз на удаляющихся жандармов и военных и побежал. Белая шуба слетела с его плеч, бокал шампанского он выпил на ходу, выбросил в сторону.

— Остались еще Титовы… — произнес я вслух. — Им придется заплатить чуть больше, если хотят быть на плаву.

Пусть они и великий род, но проблемы, которые их ждут… Аристократы вцепятся в них, и, пока они не в милости, придется потерять много территорий, бизнесов, которые они собирали столетиями.

Пока ты силен, никто не посмеет на твою собственность разинуть рот. Но стоит только оступиться, и тот, кто вчера еще был твоим другом и пил с тобой в твоем доме… первым воткнет нож в спину.

Мы подошли к жандармерии. Сява всю дорогу молчал, даже после представления с Барановым он не проронил ни слова, а сейчас поднял голову.

— Господин, вы хотите сдать меня? — спросил он, глядя на здание.

— Не совсем… — подмигнул я ему. — Хочу познакомить с одной очень упрямой, где-то до дурости, девушкой. Красавицей! И вот, что я тебе скажу, такая верность… она дорогого стоит. Столько лет потратить только для того, чтобы очистить имя брата, — это достойно восхищения.

Сява ничего не понял из моей речи. Пока и не нужно. Мы зашли в здание, где у меня никто не проверил документы. Пользуюсь своей популярностью, которая скоро дойдет до Марковых, если я не подохну. Представляю лицо папаши после новостей с Кириллом, и еще эта ситуация…