Восход тьмы

Уилл схватил первое, что попалось под руку — охапку яркой одежды, ямайский подарок Стефана сестре Барбаре, — и бросил на карнавальную маску, чтобы спрятать ее. Когда он снова повернулся, Всадник поднял голову, оглядел комнату и увидел его. Он уставился на Уилла с видом триумфатора, открыто бросающего вызов противнику, по его губам пробежала легкая улыбка. Мистер Стэнтон сделал Уиллу знак рукой:

— Уилл, подойди на минутку, это мой младший сын…

В эту секунду Уилл стал неистовым Носителем Света; он действовал решительно и без промедления. Как никогда, он ощущал каждый дюйм своего тела, а его ярость превосходила его самого. Он вытянул правую руку в сторону своей семьи, широко раздвинув прямые пальцы, и все они тут же застыли на месте, попав в ловушку времени. Как восковые фигуры, они стояли обездвиженные и окаменевшие по всей комнате.

— Как ты посмел явиться сюда! — закричал он. Уилл и Всадник стояли лицом друг к другу в разных углах комнаты, оставшись один на один в безжизненной комнате. Люди не двигались, стрелки часов и маятник тоже остановились; огонь в камине продолжал гореть, как будто сам по себе, не сжигая деревянные полена. — Как ты посмел! В Рождество! В рождественское утро! Убирайся!

Первый раз в жизни Уилл был охвачен такой яростью, и приятного в этом было мало. Но то, что Тьма осмелилась нарушить самую драгоценную семейную традицию, привело его в бешенство.

Всадник спокойно ответил:

— Держи себя в руках.

На Старом наречии его акцент был еще более заметен. Он улыбался Уиллу, и выражение его холодных голубых глаз ничуть не изменилось.

— Я смог пересечь порог вашего дома и миновать все эти ветки падуба, потому что был приглашен. Твой отец по доброй воле предложил мне войти в дверь. А он хозяин этого дома, и ты ничего не можешь с этим поделать.

— Да, это так, — произнес Уилл.

Глядя на самодовольную улыбку Всадника, он сконцентрировал всю свою силу, чтобы проникнуть в его мысли и понять, что он намеревается делать. Но наткнулся на черную стену враждебности, которую невозможно было разрушить. Уилл почувствовал свое бессилие, и это поколебало его решимость. Он стал судорожно вспоминать заклинание разрушения, которое Носитель Света может использовать только в самом крайнем случае, чтобы остановить силы Тьмы. И тут Черный Всадник рассмеялся.

— О нет, Уилл Стэнтон, — сказал он непринужденно. — Это не выход. Если ты используешь такого рода оружие здесь и сейчас, то уничтожишь всю свою семью за пределами Времени.

И он взглянул на Мэри. Девочка неподвижно стояла рядом с ним, ее рот был полуоткрыт: ее прервали на полуслове, когда она говорила что-то отцу.

— Очень жаль сестричку, — сказал Всадник. Затем посмотрел на Уилла, и улыбка исчезла с его лица, как будто он смахнул ее рукой, его глаза сузились. — Неужели ты думаешь, маленький дурачок, что, обладая каким-то даром магии, ты можешь контролировать меня? Знай свое место. Ты пока еще не стал мастером. Я вижу, что некоторые приемы ты уже освоил, но высшие силы пока не в твоей власти. Как и я.

— Ты боишься моих способностей, — неожиданно догадался Уилл. Он сам не вполне понимал смысл своих слов, но знал, что говорит чистую правду.

Бледное лицо Всадника вспыхнуло. Он спокойно проговорил:

— Тьма наступает, Носитель Света, и на этот раз ничто не сможет ей помешать. Мы на подъеме, а следующие двенадцать месяцев будут временем нашего окончательного становления. Передай это своим хозяевам. Передай, что для нас не существует преград. Скажи, что мы отвоюем у них все Атрибуты Силы, которыми они надеются завладеть, — и Грааль, и Арфу, и Знаки. Мы разобьем ваш Круг, до того как он станет полным. Ничто не остановит наступления Тьмы!

Последние слова прозвучали как клич триумфатора, и Уилл содрогнулся. Всадник смотрел прямо на него, его бледно-голубые глаза сверкали; он с издевкой протянул руку в сторону Стэнтонов — и в ту же секунду они вернулись к жизни, и рождественская суета возобновилась. Уилл уже ничего не мог с этим поделать.

— …что за коробочка? — закончила свою фразу Мэри.

— Мистер Митотин, это наш Уилл. — Мистер Стэнтон положил руку на плечо сына.

Уилл холодно поздоровался:

— Доброе утро.

— С праздником тебя, Уилл, — поздравил Всадник.

— Желаю вам того же, чего вы желаете мне, — ответил мальчик.

— Логично, — сказал Всадник.

— Очень высокопарно, на мой взгляд, — сказала Мэри, встряхнув волосами. — Он у нас такой. Папа, а для кого эта коробка, которую он принес?

— Нельзя говорить о присутствующих в третьем лице. Мистер Митотин, а не «он», — автоматически сделал замечание отец.

— Это сюрприз для вашей мамы, — сказал Всадник. — Вчера, когда ваш отец уходил с работы домой, он был еще не готов…

— Это от вас?

— Я думаю, от папы, — вступила в разговор миссис Стэнтон, улыбнувшись мужу. Она повернулась к Всаднику: — Вы позавтракаете с нами, мистер Митотин?

— Он не может, — ответил матери Уилл.

— Уилл!

— Он верно подметил, я действительно очень тороплюсь, — спокойно сказал Всадник. — Спасибо, миссис Стэнтон, но я должен присоединиться к своим друзьям, и мне надо идти.

— А куда вы идете? — спросила Мэри.