Восход звезды

Пощипывая траву на склоне, Эстрелла думала об Эсперо. Рядом паслись еще семь лошадей, но она все равно чувствовала себя одинокой с тех самых пор, как они уже почти четыре дня назад спаслись из пылающего каньона. Это чувство не ослабевало, а наоборот, усиливалось. Как будто в ее мире, в ее собственном теле образовалась дыра. Образ Эсперо преследовал Эстреллу в снах. В каньоне жеребец все время был рядом. На короткое время он оказался впереди, и она увидела, как его хвост занялся и вспыхнул, как факел, а потом сгорел дотла.

– Хвост! – заржала кобылка. – Твой хвост!

– Плевать на хвост! Беги! – ответил он и закашлялся. Все они кашляли от едкого дыма.

Однако ничто не могло остановить могучего жеребца – он несся галопом во всю мочь. Следующим, что она помнила, был глухой стук – Эсперо споткнулся. Очень скоро после этого под копытами у кобылки вдруг оказалась вода, и она увидела ручей, вытекающий, как ей сначала показалось, прямо из отвесной стены. Эстрелла поняла, что это – путь к спасению. И в тот момент ей померещилась впереди, в ущелье, маленькая конская фигурка. Она обернулась и мотнула головой, как будто говоря: «Сюда, сюда!» Эстрелла рванулась вперед, за ней последовали остальные, и она заметила, что с ними нет Эсперо, только когда они выбрались из каньона. Куда он мог так внезапно деться? Может быть, сломал ногу? Или его поглотило бушующее пламя?

После того как за спиной у лошадей остался охваченный пожаром каньон, табун прошел всего несколько лиг. Иногда, когда налетал порыв ветра, Эстрелле казалось, что она чувствует знакомый запах Эсперо. Но ей никто не верил. А может быть, действительно не было никакого запаха, просто ее нюх пострадал от дыма и пепла. Она больше не могла доверять собственному носу. Кобылка металась из крайности в крайность, не зная, что делать, как будто какие-то силы тянули ее в разные стороны. Порой казалось, что до нее доносится запах свежей травы, что это Первая Лошадь зовет ее куда-то, – но все слишком сильно перепуталось в голове Эстреллы.

С каждым днем она все больше и больше тосковала по Эсперо. Он был самым крупным конем в табуне, и ей нравилось слушать стук сердца в его мощной груди, когда они мчались бок о бок. Она любила запах пота, выступавшего на его спине. Ей хотелось снова стоять под звездами и слушать, как он говорит о мудрости бесконечных лугов – тех захватывающих тайнах, которых не может знать ни один человек.

Эстрелла понимала: табун ждет, что она станет вожаком и поведет их к свежей траве, которая нужна, чтобы пережить зиму. Она чувствовала, что на нее направлены все взгляды, особенно Корасон и Анжелы – эти двое пристальнее остальных наблюдали за ней. Старым кобылам труднее всего было отказаться от многолетних привычек, они больше других привязались к бывшим хозяевам.

Эстрелла так и не смогла понять, как можно испытывать чувство верности тем самым испанцам, которые заставляли их ходить в уздечке, засовывали им в рот жесткие мундштуки и погоняли их кнутами.

Она услышала стук копыт и узнала по шагам Корасон – темно-гнедую кобылу с разбросанными там и сям по шкуре белыми пятнами. Однако сейчас эти пятна не так ярко выделялись – шкуру покрывал слой пепла от пожара.

– Милая, – начала Корасон, – мы знаем, что ты его оплакиваешь.

Эстрелла вскинула голову.

– Не говори так. Он не погиб. Просто заблудился. – И отошла в сторону, не обращая внимания на удивленные взгляды.

Анжела посмотрела вслед Эстрелле и прошептала на ухо Корасон:

– Не очень-то вежливо она с тобой разговаривала.

– Оставь ее, Анжела. Ей просто нужно время.

– Но как раз времени у нас почти не осталось! Ты же видишь, какими холодными стали ночи. Скоро зима. Нужно найти хорошие пастбища.

– Зимой хорошие пастбища все равно окажутся под снегом. Когда мы ослабеем от голода и будем идти еле-еле, нас настигнет зима, или звери, или люди… да какая разница кто.

Бобтейл, вороной жеребец, рысью приблизился к ним.

– И что же нам теперь делать? Идти на юг? Возвращаться? К испанцам, к людям Чицен?

Корасон передернулась. Когда-то они тосковали по хозяевам, но теперь, увидев, на что способны эти люди, ведомые жаждой наживы и власти, в новом мире, лошади уже не хотели возвращаться под их власть.

Все трое вновь повернули головы к Эстрелле. Им хотелось, чтобы она вновь стала такой, как прежде, – не по годам умной и умеющей находить путь по звездам; молодой кобылкой, которая сорвалась в сумасшедший галоп, как только ее копыта коснулись земли, и которая напомнила им, что такое свобода.

* * *

К вечеру начался дождь. Лошади нашли укрытие у пруда под тополями, но, даже стоя бок о бок, они почти не разговаривали и старались не смотреть друг на друга. Напряжение в табуне давило на каждого сильнее, чем когда-то седло.

Когда дождь наконец прекратился и на поверхности пруда задрожали отражения первых вечерних звезд, Эстрелла подошла к воде и стала разглядывать их, думая о том, куда же делась Звездная Лошадка.