Восход

Небо пестрело от беспилотников, воздух настолько провонял дымом и пылью, что людям приходилось выходить на улицу только в масках; противогазов и респираторов не хватало даже для солдат.

Даже сверхчеловеческие возможности хмурого Лихутова – нос его так и остался свернутым набок – не позволили членам «Свободной Земли» переждать войну с относительным комфортом. В рядах сражавшихся было столько нифелимов и аннунаков, что воздействовать на кого-либо из офицеров означало немедленное разоблачение; твари кормились энергией мучеников, безумие и жажда убийства носились между домами. Оставалось только ждать.

Разъяренный, как он сам говорил, «бунтом на корабле», Валентин две недели просидел в подвале и выходить не собирался. Впрочем, пришлось, поскольку не хватало провизии и чистой воды.

Из еды были только сухари и где-то украденные Ветровым мясные консервы. Электричество не появлялось с первого же дня вынужденного заключения. Затворники похудели и обессилели от нехватки чистого воздуха. Особенно страдала Людмила, не привычная к тяжелым испытаниям.

Все закончилось внезапно. По городу прокатила бронированная техника, громкоговорители на грузинском, армянском, английском и русском языках сообщили, что враг капитулировал. Президент был убит, а бьющаяся в конвульсиях страна попросила помощи у России. Потрепанные силы НАТО в спешном порядке уходили на территорию Армении. Говаривали, что после двух сорокакилотонных атомных взрывов удалось освободить Иран.

Впрочем, в столице Грузии еще долго раздавались взрывы – действовали независимые группы диверсантов. Позже их назвали террористами, отчего, впрочем, легче не стало. Некогда богатое государство превратилось в дымящиеся руины.

Когда пришло сообщение, что железнодорожные пути открыты, друзья повеселели. Поезда ходили только в Россию – Азербайджан по-прежнему стонал в конвульсиях войны, Армения отказывалась принимать пострадавших, а в Турции хватало своих проблем, возникших после атомного взрыва в Стамбуле.

Искомое Звено находилось на Урале. Именно в том направлении, задыхаясь среди сотен беженцев, в плацкартном вагоне поехали бойцы «Свободной Земли». После пересадки в Ростове-на-Дону стало намного легче, удалось даже купить билеты в купейный вагон. Далее железнодорожное полотно стелилось на юго-восток – к Магнитогорску. Лишь здесь посчастливилось до отказа набить животы и спланировать действия.

Лихутов очень удивился, узнав, что теперь их путь лежит не к последнему Звену нифелимов, а к агрегату аннунаков. Впрочем, казалось, что хакер больше удивлен не пунктом назначения, а тем, что Антон знает о базе Правителей на уральских просторах.

– Не думал я, короче, – сказал он, – что нифелимские игрушки владеют информацией о схронах аннунаков.

– Почему? – спросил Аркудов, пристально глядя хакеру в лицо и видя в его глазах неопределенное выражение: недовольство или разочарование?

– Получается, что нифелимы намного более продвинутые, чем их противники. Мы могли бы открыто поддержать их и не подминать Звенья Цепи под себя, а воспользовавшись опытом, так сказать, старших товарищей, начистить аннунакам рожи.

– Гляди, как бы тебе не начистили, – проворчал дед Сохан. – Мы уже все решили и без тебя.

– Когда это? – насторожился Лихутов.

– Когда ты в отключке со сломанным носом лежал, вражина.

– Да, Валик, – подтвердил Аркудов. – После твоей жестокой выходки, погубившей тысячи невинных людей, мы не могли себе позволить активировать еще одно Звено нифелимов. Вместо этого решили одновременно атаковать две точки Системы.

– Вы с ума сошли, – хакер стремительно побледнел. – Нас же убьют!

– Это война, мальчик, – напомнил Иван Петрович. – А тебе-то чего бояться? Ты уже разок скончался. Дважды, насколько я знаю, не умирают.

Валентин поник. Со сломанным носом он выглядел жалко и немного комично – словно бездомный печальный паяц, изгнанный из дворца своего повелителя.

– Не боись, – по своему обычаю успокоил его старик. – Даже если нас всех убьют, у тебя появится шанс.

– Какой шанс?

– Если все мы умрем, ты будешь волен поступать как хочешь, – вместо Сохана ответил Аркудов. – Мы ведь видим, что ты упиваешься своими возможностями. Чувствуешь себя всемогущим, да? Не отводи глаза! Ты же хотел перенастроить Цепь нифелимов только под себя одного, правильно?

Лихутов отвернулся.

– Валик, я тебя раскусил, – с горечью в голосе сказал Аркудов. – Ты же ребенок еще. В войнушки играешь. Не понимаешь, что ради сомнительного блага убил полгорода живых людей. Но ты заблуждаешься, Валик. Не сумеешь ты сражаться ни с аннунаками, ни с нифелимами – кишка тонка. Людей положишь, но и сам загнешься. И не будет у тебя ни власти, ни могущества – растопчут тебя как букашку.

– Где именно на Урале? – спросил Валентин, глядя под ноги перед собой.

– В заповеднике Аркаим.

– А второе где? Вы же сказали, что будете атаковать одновременно два Звена.

– Швейцарская Лозанна. Там, судя по всему, у них что-то вроде центрального штаба.

Хакер молча поводил пальцем по столику между полками в купе. Пожевал губами, несколько раз глубоко вдохнул.