Восходящая тень (др. изд.)

– Мы здесь не для того, чтобы вспоминать старые времена, – промолвила Эгвейн, раздраженно теребя шарф. Шерсть была очень тонкой, но жара казалась девушке нестерпимой. Что у него за привычка вспоминать самые неприятные вещи!

Ранд усмехнулся, как будто сообразив, что пришло ей в голову, и определенно повеселел:

– Выходит, вы здесь, чтобы помочь мне. Чем? И как? Может быть, вы знаете, как заставить благородных лордов держать слово, если я не слежу за ними день и ночь? Или как избавиться от ночных кошмаров? Конечно, я мог бы воспользоваться… – Он перевел взгляд на Илэйн, потом снова на Эгвейн и резко переменил тему: – А как насчет древнего языка? Вас, случаем, не учили ему в Белой Башне? – Не дожидаясь ответа, он принялся рыться в разбросанных по ковру книгах. Множество томов валялось на стульях и среди скомканного ночного белья. – У меня где-то был один список… Куда же он запропастился?..

– Ранд! – возвысила голос Эгвейн. – Ранд, я не умею читать на древнем языке. – Она бросила предупреждающий взгляд на Илэйн, чтобы та не вздумала признаваться в подобном умении. Они явились сюда не для того, чтобы переводить ему пророчества о Драконе. Илэйн согласно кивнула, и сапфиры в ее волосах качнулись. – Нас там учили совсем другому.

Ранд сокрушенно вздохнул и выпрямился:

– Зря я надеялся.

Его подмывало спросить еще что-то, но он сдержался и уставился на свои сапоги. Эгвейн подивилась: как вообще он управляется с надменными благородными лордами, если так легко тушуется перед ней и Илэйн?

– Мы пришли, чтобы помочь тебе научиться лучше управлять Силой, – пояснила она.

Морейн утверждала – и, видимо, не без оснований, – что женщине учить мужчину обращению с Силой все равно что учить его вынашивать ребенка. Однако Эгвейн не была в этом уверена. Как-то раз ей удалось ощутить поток саидин. Точнее, она ничего не ощутила, просто ее собственный поток саидар был перекрыт, подобно тому как камень преграждает путь воде. Но она училась не только в Башне и полагала, что сумеет научить и его чему-то полезному.

– Если получится, – добавила Илэйн.

В глазах Ранда вновь мелькнуло подозрение. То, как быстро менялось его настроение, просто выводило из себя.

– Скорее я научусь читать на древнем языке, чем вы… Небось это Морейн все затеяла. Это она вас сюда послала? Думает уломать меня – не так, так эдак? Рассчитала, что я, не разобравшись, в чем дело, увязну по уши? – Он ухмыльнулся и, подхватив валявшийся на полу возле одного из стульев темно-зеленый кафтан, торопливо натянул его. – Сегодня утром я вызвал сюда этих благородных лордов. За ними нужен глаз да глаз – они все норовят обернуть по-своему. Ну да рано или поздно они усвоят, что теперь в Тире правлю я. Я – Дракон Возрожденный. Я научу их повиновению. Уж простите.

Эгвейн хотелось встряхнуть его как следует. Он управляет Тиром? Ну управляет, если уж на то пошло, но она-то хорошо помнит паренька, который спрятал за пазухой ягненка и расхвастался, что не оробел и отогнал прочь подбиравшегося к отаре волка. Он пастух, а не король, и нечего ему строить из себя важную персону. Эгвейн чуть было не выложила ему все это, но тут заговорила Илэйн:

– Никто нас не посылал. Никто. Мы пришли сами, потому что… потому что ты нам небезразличен. Может быть, ничего из этого не выйдет, но давай попробуем. Если я… если мы думаем о тебе и хотим попытаться, так попытайся и ты. Неужели ты не можешь уделить нам часок? Всего один час.

Ранд прекратил застегивать свой кафтан и воззрился на дочь-наследницу, да так пристально, что Эгвейн показалось, что о ней он вовсе забыл. Затем, вздрогнув, отвел глаза от Илэйн, снова перевел взгляд на Эгвейн, переступил с ноги на ногу и хмуро уставился в пол.

– Ладно, – пробормотал он, – ничего из этого не получится, но я попробую… Что, по-вашему, мне надо делать?

Эгвейн облегченно вздохнула. Она и не надеялась, что его удастся так легко убедить. Когда Ранд упрямился, а упрямился он, увы, частенько, казалось, что его никакой силой с места не сдвинешь.

– Смотри на меня, – велела девушка и обняла саидар.

Она позволила Силе наполнить себя до краев – так, как, пожалуй, никогда не делала прежде. Благодатный свет проникал во все ее естество, сама жизнь радостно искрилась в ней, словно фейерверк. Никогда ранее она не позволяла себе так много. Удивительно было то, что ее не била дрожь. Она упивалась ощущением полноты жизни, ей хотелось петь, танцевать, лечь и позволить волнам счастья омывать ее снова и снова. С трудом она заставила себя говорить:

– Ну, что ты видишь? Что ты чувствуешь? Смотри на меня, Ранд!

Продолжая хмуриться, он медленно поднял голову:

– Я вижу тебя. А что, по-твоему, я должен видеть? Ты касаешься Источника? Морейн направляла Силу при мне сотню раз, но я никогда ничего не видел. Нет, ничего не получится. Это и мне понятно.

– Я сильнее Морейн, – твердо заявила Эгвейн. – Попробуй Морейн пропустить поток такой мощи, она бы уже корчилась на полу или лишилась чувств. – Эгвейн сказала правду, хотя прежде она не позволяла себе подобных высказываний насчет Айз Седай.