Восходящая тень

Какой-то мальчуган, видать, посыльный, прошмыгнул между двуреченцами и потянул Перрина за рукав. Перрин его не знал — сейчас в деревне полно пришельцев. — Лорд Перрин, кто-то приближается к деревне со стороны Западного Леса. Меня послали сообщить вам об этом.

— Не смей называть меня так, — сердито буркнул Перрин. Если не прекратить это сейчас же, то следом за мальчишками и Спутники начнут, чего доброго, называть его лордом, а там и все подряд. — Беги скажи, что я сейчас буду.

Парнишка припустил со всех ног. — Тебе надо в постель, — твердо заявила Фэйли. — Тэм и без тебя отобьет любую атаку.

— Не об атаке речь. Нагрянь троллоки, малец так бы и сказал, да и в рог бы кто-нибудь затрубил.

Фэйли повисла на руке Перрина, пытаясь оттащить его к постоялому двору, да так и висела, в то время как он шагал в противоположном направлении. Лишь через несколько минут она бросила эту пустую затею и сделала вид, будто просто держит его за руку, но при этом что-то бормотала себе под нос. Похоже, она до сих пор считала, что, если ворчать тихонько, Перрин не расслышит, посему и честила его напропалую. Начала с дуралея да мула пустоголового, а там пошло-поехало. Сопровождение у Перрина было что надо — бормочущая ругательства Фэйли, семенящий по пятам Айрам да Даниил с десятью Спутниками, окружавшими его со всех сторон, как почетная стража. Перрин должен был чувствовать себя последним болваном, но слишком устал даже для этого.

Вдоль острого частокола небольшими группами были расставлены ночные караулы, при каждом из них — мальчишка-посыльный. У западной околицы часовые, держа наготове луки и копья, напряженно всматривались в темноту. Но на расстоянии пятисот шагов опушка Западного Леса даже при лунном свете казалась сплошной черной стеной.

Плащ Томаса сливался с чернотой ночи, делая Стража почти невидимым. Байн и Чиад тоже были здесь — с тех пор как Гаул ушел с Лойалом, Девы все ночи проводили на этом конце Эмондова Луга.

— Я бы не стал тебя беспокоить, — сказал Перрину Страж, — но там кто-то есть, вот я и подумал, может, ты сумеешь…

Перрин кивнул. Все знали о его зрении, а двуреченцы, похоже, гордились необычными способностями своего Перрина. Считали, что это делает его необыкновенным, вроде героя какой-нибудь легенды. А как к этому относятся Страж и Айз Седай, он не имел ни малейшего представления. Впрочем, сегодня он не мог думать и об этом. Слишком вымотался. Семь дней и… Сколько там было нападений?

Расстояние до опушки было немалым и для глаз Перрина, но он сумел разглядеть между деревьями и тенями размытые очертания. Кто-то направлялся к частоколу. Громадный, под стать троллоку, но… он нес на руках человека.

— Не стрелять! — закричал Перрин. Ему хотелось рассмеяться — и оказалось, что он уже смеется. — Эй, Лойал! Сюда! Скорее!

Темная фигура приближалась, двигаясь неуклонно и быстро, быстрее, чем мог бы бежать человек. Вскоре уже все узнали огир и принялись подбадривать его криками, словно на состязаниях:

— Давай, огир! Давай! Быстрее!

Может быть, Лойал и вправду бежал наперегонки со смертью.

Возле частокола Лойал замешкался — здоровенному огиру было не так-то просто протиснуться между кольями. Оказавшись наконец за частоколом, он опустил Гаула на землю и, тяжело дыша, привалился спиной к ограде. Уши огир устало опали. Гаул неуклюже проковылял несколько шагов и уселся на землю. Байн и Чиад подскочили к нему и принялись осматривать левое бедро, где штанина почернела от запекшейся крови. У айильца осталось только два копья, колчан его был пуст. Пропал и топор Лойала.

— Глупый огир, — радостно смеялся Перрин. — Удрал-таки. Попросить бы Дейз Конгар высечь тебя, как какого неслуха. Хорошо еще, что жив остался. Хорошо, что вернулся…

Голос Перрина упал. Лойал остался жив. И вернулся в Эмондов Луг. — Мы все сделали, Перрин, — тяжело дыша, проговорил огир. Голос его звучал как гул барабана. — Четыре дня назад. Мы закрыли Путевые Врата. Теперь их смогут открыть только Старейшины или Айз Седай.

— Большую часть пути он нес меня на руках, — сказал Гаул. — Полсотни троллоков во главе с Исчадием Ночи гнались за нами первые три дня, но Лойал от них ушел.

Айилец попытался отогнать от себя Дев, однако без особого успеха.

— Лежи спокойно, Шаарад, — прикрикнула на него Чиад. — А нет — скажу, что я коснулась тебя, ты ведь вооружен. А там уж поступай, как подскажет твоя честь.

Фэйли прыснула. Перрин ничего не понял, а обычно невозмутимый айилец заскрипел зубами, но позволил Девам заняться его ногой.

Уши огир оставались обвисшими. Он с трудом поднялся и покачнулся, как готовое упасть дерево.

— Нет, Перрин, я не ранен. Просто устал. Не беспокойся обо мне — все из-за того, что я слишком долго живу не в стеддинге. Недостаточно наведываться туда время от времени… — Огир покачал головой, словно мысли его где-то блуждали, и положил широкую ладонь на плечо Перрина: