Восходящее солнце Астерии: Змеиный холм

Задняя стена все-таки пала, и пыль поднялась в воздух туманом, затмевая собой все вокруг. Когда ад рассеялся, мне с трудом удалось вытащить зверя наружу. Я протащила его несколько метров от хижины и рухнула рядом на мокрую траву. Можно было не бояться когтей зверя, поскольку он до сих пор был без сознания. Каждый дюйм тела болел, и усталость заставила опустить тяжелые веки. Я не знала, сколько так пролежала. Глаза открылись, когда капли перестали барабанить по лицу. Огонь погас, лишь клубни дыма поднимались над обгоревшими развалинами хижины и медленно растворялись в ясном небе. Первые лучи солнца осветили верхушки деревьев. Начинался новый день.

Я повернула голову в сторону зверя, чтобы еще раз убедиться в реальности произошедшего, но к моему удивлению его рядом не было. На месте монстра лежал Чаннинг. Его тело опутывала железная цепь. Мой страшный кошмар был без сознания и без одежды, что еще больше накалило обстановку. Я резко поднялась на ноги и потерла глаза, искренне надеясь на то, что картина измениться. Но Чаннинг ни куда не исчез, как и его рельефные линии спины и упругий зад.

«Уверена, он разбил этим не мало сердец, но именно мне почему-то досталось чудовище».

Взгляд поднялся на большой двухэтажный дом старушки Маргарет. Теперь стало понятно, зачем нужны были железные клетки в подвале. Только до сих пор оставалось не ясным, как зверь оттуда выбрался.

– И почему именно сегодня, когда в доме никого не было, кроме меня? Неужели случайность? – удивленно спросила я, не ожидая услышать ответа.

Что-то подсказывало, что кто-то нарочно выпустил Чаннинга из клетки. А вот хотел ли этот человек убить меня или просто напугать, еще предстояло выяснить. Так или иначе, не все рады новому жильцу в доме, и очень хотелось понять, почему же тогда удерживать взаперти того, от которого так хочется избавиться?

***

– Ничего себе ты спишь! – удивленно воскликнула я, как только заметила, что Чаннинг проснулся.

Находиться в его комнате было не совсем привычно, но желание удостовериться в целостности довольно симпатичного зада перевесило все остальное. В глаза бросался минимализм и мрачность обстановки вокруг. Как раз в духе Чаннинга. Серые стены подпирали высокие потолки. Даже кресло, на котором я сидела, Бернону пришлось тянуть с моей комнаты. Кроме кровати и письменного стола здесь ничего не было. Настоящее волчье логово.

«Все-таки не ошиблась с описанием».

– Какого черта, ты здесь делаешь?! Который сейчас час?! – рассерженно спросил Чаннинг и попытался встать, но сразу лег обратно, хватаясь за голову.

– Тяжелая ночка? – я подала ему баночку с полупрозрачной жидкостью. – Это тебе передала миссис Помсли. Она сказала, что настойка поможет от мигрени.

– А от надоедливых девчонок у нее, случайно, ничего нет? – буркнул он, но пузырек забрал.

– Насколько мне не изменяет память, ты сам вернул надоедливую девчонку обратно в дом и целый месяц держал взаперти.

– Я думал ты заодно с похитителями.

– Поэтому решил последовать их примеру и украсть жертву для себя?

– Всего лишь узнать тебя поближе, – парировал Чаннинг.

– Сегодня утром я видела твой голый зад. Надеюсь, теперь близости между нами предостаточно.

Щеки предательски вспыхнули. Я встала, намереваясь уйти.

– Ладно. Не злись, – вдруг сказал Чаннинг и наиграно кашлянул, словно его вид был и так недостаточно болезненным. – Наверно, мне стоит извиниться за то, что произошло сегодня ночью.

– Пожалуй, – ответила я и повернулась к нему лицом.

– Полнолуние для меня не самое лучшее время для душевных бесед.

– В другие дни ты тоже не особо сговорчив.

Шутка застряла комом в горле, когда наши взгляды пересеклись. Раскаяние Чаннинга казалось правдоподобным. Неловкость повисла в воздухе, как не упавший на голову кирпич.

– Тяжело себя постоянно сдерживать. Если этого не делать, то ты рискуешь увидеть зверя на белых простынях.

– О чем это ты? – удивленно спросила я, думая о том, что где-то уже доводилось такое слышать.

– Я могу превращаться в волка и по своей воле, только он будет более воспитан, и вид у него приятнее, чем у того, что просыпается в полнолуние. Возможно, когда-нибудь тебе удастся и его увидеть.

Уголки губ Чаннинга поползли вверх, делая его вид намного дружелюбней. Даже милее. Возможно, это было не совсем подходящее слово, но в груди словно раздули уголек, и стало теплее. Солнечные лучи прокрались в комнату через узкий просвет между сдвинутыми вместе шторами. Светлая полоса почти коснулась носков сапог, и я отпрянула от нее, как от пожара.

– Кажется, на сегодня волков предостаточно, как и твоих улыбок.

– Можно еще один вопрос? – спросил он уже серьезным тоном, когда моя рука повисла на дверной ручке.

Молчание восприняли, как согласие.

– Почему ты меня вытащила из огня? Ведь я чуть не убил тебя.

– Я бы так не сказала.

– А если серьезно?

Тишина длилась слишком долго. Тяжело было подобрать нужные слова.