Восходящее солнце Астерии: Змеиный холм

Запах вора почуялся почти сразу. Вокруг было много людей, а он неплохо ориентировался на улицах города в отличие от меня. С каждой секундой незнакомец ускользал, словно мелкая рыбешка в пруду. Но я все-таки была хищником и никогда не отказывала себе в удовольствии полакомиться рыбкой, поэтому быстро вскарабкалась на дом, который стоял рядом, и продолжила погоню уже в менее людном месте. К счастью, никто не поднимал головы, иначе бы заметил, как девушка в черном плаще перескакивает с одной крыши на другую. Так мне быстро удалось нагнать вора, который, ничего не подозревая, спокойным шагом свернул на другую улицу. Всего один прыжок отделял меня от него, и через мгновение я уже сидела сверху жалкого тела незнакомца, пригвоздив его к земле. Мешочек с деньгами зазвенел в ладони. Я быстро поднялась на ноги, пока вор не понял, что произошло. Толпа окружила нас, но не препятствовала исчезновению. И вновь молчание. Даже среди белого дня никому не было дела до бедолаги, который хлопал глазами и переводил дух. В это время жители города были заняты ощупыванием собственных карманов. Я накинула капюшон и растворилась в толпе. Инцидент исчерпал себя и еще раз доказал насколько прогнило это место.

***

– Это невозможно, – воскликнула девушка, когда я оказалась за ее спиной, держа в руках пропажу.

«Для кошек нет ничего не возможного. Ну, почти ничего».

Об этом пришлось умолчать. Не стоило первому встречному рассказывать о своих скрытых талантах, даже если это обычная девушка, попавшая в беду. Деньги были возвращены в целости и сохранности. От меня не ускользнул тот факт, что по весу денежное состояние превышало мое не больше, чем в три раза. Это даже расстроило. В мои планы не входило помогать ради двух плотных обедов.

– Чем я могу тебя отблагодарить? – восторженно спросила девушка, пряча мешочек обратно в передний карман своего серого шерстяного платья.

– Если у тебя не найдется лишняя кровать, то думаю ничем.

– Кажется, есть один вариант. Хорошие условия пообещать не могу, но ночлег и теплый обед гарантирую.

– У меня только три серебряных, – сразу уточнила я, но девушка уже не слушала.

Оказалось ее звали Миори и жила она в доме портнихи на главной улице под названием Вердиктон. Хозяйка вместе с ее старшим братом уехала в столицу Норинбург, оставив девушку на хозяйстве. Миори было так одиноко в старом пустом доме, что она была рада любой хорошей компании. На ее месте я бы сто раз подумала прежде, чем оставаться с незнакомкой в мужском костюме наедине. Хорошо, что Миори была не мной, иначе ночевка проходила бы с остальными бродячими кошками среди мерзких запахов улиц Гластонгейта. От них меня до сих пор выворачивало наизнанку, но приходилось сдерживать протест желудка, который и так был с утра пуст.

Пока мы шли, девушка рассказала, что когда-то этот город не был такой дырой. Пожилые люди, которых осталось не так много, иногда делились отголосками прошлого. Раньше жизнь в Гластонгейте процветала, но после пожара в столице, который случился двадцать пять лет назад, все начало меняться. Появилось много сирот и бездомных. После чего крестьян и вовсе начали сгонять с земель ради расширения полей и пастбищ для новых землевладельцев.

Но селения уже не могли принять всех безземельных. Люди невольно потянулись в города, увеличивая количество бедноты, ремесленников, обслуги и наёмников. Недостаток средств побуждал строить дома для бедняков и в городах. Закона о запрете плотной застройки здесь не было. Улицы стали узкими, застройка хаотичная, пожары только расчищали город для новых бедняцких районов. Знать была не в восторге от происходящего. Кто смог, уехал в столицу. Некоторые поселились на окраине города, освобождая место еще большему количеству нищих. Все, что было собранно на полях, землевладельцы отдавали на нужды короля и его армии. Это только увеличивало количество бедняков. Пятнадцать лет назад по всей стране начался бунт, и много людей погибло. Говорят, что это еще не конец. Король не оставил своей мечты завоевать соседние земли Мондрада. Но то, как переживут войну его подданные, мало интересовало правителя.

Когда мы пришли к дому Миори, и она открыла старую деревянную дверь, в нос ударил запах пыльной шерсти и тканей. Повсюду на полках лежало огромное разнообразие фактур преимущественно темных расцветок. Прямо от двери на небольшом возвышении находился длинный стол, предназначенный для кройки и шитья. За ним стоял большой шкаф все с теми же тканями. Мы прошли дальше, и справа я увидела небольшую, но уютную кухню, а слева лестницу на второй этаж.

– Там две спальни. Хозяйки и моя с братом, – объяснила Миори, заметив мой живой интерес.

– Ты молодо выглядишь, как для девушки, которую можно оставлять без присмотра. Сколько тебе лет? – резко спросила я, когда мы зашли на мрачную кухню с черной деревянной мебелью.

– Семнадцать, но через две недели восемнадцать, – спокойно ответила Миори и принялась за обед.