Восхождение

Сашка и Вауыгрр метнулись к человеку у стены одновременно. Тот деловито вращал какое-то колесо и тем самым прижимал все ближе и ближе к стене утыканную остриями решетку. А на стене висела распятая девочка, никак не старше десяти лет. Она расширенными от ужаса глазами смотрела на приближающуюся смерть и дико орала, распяливая по-лягушачьи рот. Ее личико, покрытое крупными каплями пота, побагровело от натуги, но изверг делал свое дело размеренно и спокойно, не обращая на крики никакого внимания. Вауыгрр прыгнул, метясь клыками в основание черепа. Одновременно с ним, послав бесшумную смерть, лязгнул затвором пистолет. Человека в балахоне развернуло и бросило вперед. Кровавой кашей, которая была у него теперь вместо затылка, он рухнул на решетку.

Девочка во все глаза смотрела на своих спасителей. Сашка мгновенно закрутил колесо в противоположную сторону, и решетка медленно двинулась назад. Некоторыми остриями она уже успела вонзиться в тело несчастной пленницы, и теперь они тяжело выползали обратно, причиняя ребенку дикую боль. Девочка забилась и снова закричала.

— Ну, потерпи, потерпи, маленькая, — сквозь зубы шипел Сашка. — Еще чуть-чуть, и все кончилось…

— Сыночек! — истошный женский крик. — Сыночек мой!..

Одновременно раздалось низкое рычание, и молнией сверкнула мысль-ненависть Вауыгрра:

«Враг! Черный враг! Смерть!»

Сашка обернулся. По полу подвала катались, сцепившись, волк-убийца и не до конца трансформировавшийся ликантроп. Самка. А из проема потайной двери, которую охотники просто не успели разглядеть раньше, выбирались еще двое. Вполне трансформировавшихся. Самцы…

Одного из вновь прибывших Сашка свалил выстрелом. Но второй с непостижимой скоростью заметался из стороны в сторону, и следующие две пули ушли, что называется, «за молоком». Оборотень приближался. Сашка плюнул на пистолет и, оценив высоту сводчатого потолка, рванул из-за пояса вакидзаси.

Взблеск стали. Ликантроп дернулся, но уклониться совсем уже не успел. Из раны мне в лицо хлестнула струйка черной вонючей крови. И тут же волкодлак атаковал сам. Лапы с длинными когтями замелькали в воздухе, в опасной близости от лица и тела.

Шаг, поворот, отход. Рука идет вверх, закрывая противнику обзор, клинок мчится вперед. Вой, хлещущий тугой плетью по ушам. Шаг, еще шаг, поворот… Не дотянулся… Шаг, присед, откат, подскок, удар! Из пасти оборотня выплескивается тугим сгустком кровь. Готов.

Оглянуться. Вауыгрр берет верх, но и ему досталось. Бок в крови, и морда слева — тоже. Держись, Серый брат! Я иду на подмогу…

— Железяку брось! — и тут же гремит выстрел.

В дальнем углу комнаты стоит человек с обрезом двустволки в руках. Из одного ствола ленивой струйкой тянется вверх голубоватый дымок. А второй ствол смотрит прямо на меня…

Человек с обрезом шагнул вперед, и Сашка узнал его. Это был тот самый мужчина, который приглашал его и Вауыгрра в Клуб собаководов. Тот тоже узнал Сашку, нехорошо усмехнулся:

— Я же просил позвонить, прежде чем придешь. Что ж ты так, не предупредил. Мы даже подготовиться не успели…

Краем глаза Сашка вдруг увидел, что первым выстрелом человек явно промазал по Вауыгрру. Вместо него заряд картечи — если судить по ранам на боку — получил оборотень. Должно быть, в последний момент Вауыгрр почувствовал опасность и, не выпуская из пасти вражеского горла, скатился вбок, прикрывшись ликантропихой, точно щитом. Сейчас волк лежал, не шевелясь, но живые глаза его ясно говорили: «Я жив! Я собран! Я готов!»

А вот оборотню-самке, похоже, пришел конец. Обычно заряд картечи для оборотня — больно, но не смертельно. Но слишком уж сильно она была поранена, вот ее обычный свинец и доконал…

— Сейчас детишки сверху придут, — сказал мужчина с обрезом, — и будем нашу мамку лечить…

— Ну, насчет «придут», это — вряд ли, — сообщил Сашка, нащупывая пальцами сюрикен в рукаве.

— Убил? Ах ты, гад… — произнес мужчина.

Обрез теперь смотрел Сашке прямо в грудь. Чуть низковато, но можно попробовать…