– Вымощена дорога в ад, я в курсе. И отдаю себе отчет в том, что и с какой целью я делаю, не волнуйся, – заверила подругу Вероника.
– Хорошо, если так, – не стала спорить Галя. – Так что там у тебя со Стасом, общественность требует подробностей!
– Ни-че-го! – по слогам выдавила Вероника. – Он – преподаватель. Отличный, к слову. Я – студентка с выводком тараканов в пустой черепушке. Полина, которая подглядела наши «страстные объятия» – клуша и сплетница. Вообще, комичная ситуация: последнюю девку училища (это я медичку нашу цитирую, а она явно знает, о чем говорит) обвиняют в том, что она спит с куратором.
– А что, здоровое предположение, – мечтательно улыбнулась Галка. – Сэнсэй[16]
и сэйто![17] А девкой, рыба моя, давно пора перестать быть, тебе в августе двадцать один, здоровая, нестрашная. Ты свою невинность консервировать собираешься?Вероника закатила глаза: подруга оседлала любимого конька и от нравоучений ей не спастись.
– Галь, я миллион раз тебе говорила, что ложиться под первого встречного я не буду. Меня моя девственность не напрягает. Начнет – пойду в клинику, избавлюсь.
– А я тебе столько же раз повторяла, что это ненормально! В твоем возрасте влечение…
– Галя! – перебила Вероника. – Перестань, пожалуйста, а то поссоримся. Леся проснется, начнет плакать. Я хочу влюбиться, понимаешь? Не просто так, на пьяные глаза, с кем-то переспать, а чтобы чувства были. Пусть односторонние, но чувства, для меня это важно. И хватит, закроем тему, мне она неприятна.
Она из вежливости просидела у подруги еще два часа, но атмосфера была безнадежно испорчена, разговор не клеился. Проснулась Олеся, захныкала. Вероника спешно засобиралась, поцеловала обеих (и маму, и дочку) в щеки, попросила обнять за нее Лешку, распрощалась.
За дверью, печально вздохнув, подытожила:
– Quest complete.[18]
Беловолосая жрица начала эксплуатировать Хэйт по-новому: письмо отнести, посылку передать, забрать заказ у портного на робы для послушниц. После сырых подземелий свежий воздух казался особенно упоительным. Девушка бегала от места к месту, не жалея бодрости, выполняя каждое подобное поручение раньше срока. Репутация с орденом дотянула до четырехсот.
– Ты не так слаба, как показалось вначале, – произнесла жрица, когда Хэйт доложила о доставке редкой книги из Гильдии магов. – Ашшэа благоволит к тебе. Ступай в обсидиановый коридор, в конце его найди жрицу-наставницу. Передай ей книгу и просьбу от меня: пусть обучит тебя паре новых заклинаний, я хотела отправить тебя истребить арахнидов, а они к яду иммунны. С тем, что ты знаешь и умеешь, ты против них бесполезна. Иди!
В указанный коридор Хэйт неслась со всех ног, еще бы, с таким стимулом! Жрица-наставница оказалась брюнеткой, но во всем прочем схожа была с беловолосой до мелочей. Книгу она приняла сухим кивком, просьбу выслушала с каменным лицом, протянула Хэйт два фолианта, один в красном, другой в белом переплете.
– Изучить! – нетерпеливо проговорила девушка.
С угольками все было понятно: фракция паукообразных, весьма многочисленная в этой игре, была восприимчива к огненной магии. Без заклинаний этой стихии к паукам (особенно высокоуровневым) вообще лучше было не соваться. Но длань очищения – это же был скилл для десятого уровня, цена книги равнялась пяти золотым. Она не могла изучить это умение, со своей-то «четверкой», однако – изучила! Хэйт подняла на жрицу изумленные глаза.
– Воля Ашшэа выше несущественных ограничений, – меланхолично ответила на не заданный вопрос жрица-наставница. – Возвращайся к старшей.
Старшая (беловолосая), как и планировалось, отвела Хэйт на глубинный ярус, заполоненный арахнидами. Там и оставила, разрешив убить столько пещерных пауков, сколько та пожелает.