Восхождение

— Она здорова? — спросил Невидимка, выказывая лишь незначительный намек на беспокойство. Но эта эмоция вполне могла быть искусственной, проявленной специально, чтобы Грейсон чувствовал себя более комфортно. Начальник мог уже давно знать все подробности о происшествии.

— У нее был припадок. Ее организм не смог справиться с новым препаратом.

— Это слова Джиро? — На лице Невидимки проступила четко отмеренная порция беспокойства и заботы, необходимая, чтобы вопрос не прозвучал бестактно. И вновь Грейсон не мог сказать, насколько эти чувства искренни.

— Мне позвонили из Академии. Джиро раскрыт.

Черты Невидимки исказились, но он настолько быстро возвратил себе привычное невозмутимое выражение, что Грейсону оставалось только гадать, что это было… Гнев? Удивление? Разочарование?

— И много он успел разболтать?

— Точно не знаю. Сообщение поступило поздней ночью. Я позвонил вам сразу же, как только сам его увидел.

— Надо играть до конца, — произнес Невидимка, немного поразмыслив. — Действуй, исходя из предположения, что тебя не разоблачили.

Предположение казалось вполне обоснованным. Хотя Джиро и был новичком в «Цербере» — его завербовали лишь пару лет назад, — но уже знал достаточно много о том, как работает эта организация. Как минимум две вещи должны были гарантировать, что еще какое-то время молодой ученый не станет болтать лишнего: во-первых, верность общему делу, а во-вторых, страх перед неизбежным наказанием со стороны Невидимки.

Конечно, рано или поздно он начнет говорить: Альянс умеет развязывать языки. Но чем дольше Джиро сумеет продержаться, тем больше времени окажется у того, кому придется за ним убирать. И если его молчание сохранится в течение достаточно долгого срока, ему не придется опасаться мести «Цербера». Пока Джиро держит рот на замке, у него остается даже надежда, что Невидимка пришлет кого-нибудь на выручку. Такое уже бывало, когда захватывали ключевых оперативников, хотя Грейсон и подозревал, что Джиро наверняка сочтут приемлемой жертвой.

— Свяжись с Академией, — проинструктировал Невидимка. — Скажи им, что забираешь Джиллиан из программы. Мы уже получили от проекта «Восхождение» все, что только могли. Пришло время взять ее обучение под личный контроль.

— Слушаюсь, сэр. — Прежде чем ответить, Грейсон помедлил какую-то долю секунды, но Невидимка все равно обратил на это внимание.

— Случившееся в Академии — несчастный случай. Ошибка, — сказал он, и его лицо приняло выражение искренних извинений и сочувствия. — Мы не хотели, чтобы Джиллиан пострадала. Она слишком ценна для нас. Слишком важна. Нам не все равно, что с ней будет.

Агент вновь не смог сразу подобрать нужные слова.

— Да, я понимаю, — наконец сказал он.

— Мы подозревали и опасались, что новое лекарство может вызвать некоторые побочные эффекты, но даже и предположить не могли, что произойдет нечто подобное, — продолжал объяснять Невидимка. — Наблюдение с расстояния, изучение результатов, полученных постфактум, — все это повышало риск ошибки. Как только ты заберешь ее, девочка окажется под постоянным надзором. Мы сможем проводить исследования более аккуратно. Курс лечения станет плавным и равномерным.

Конечно, он говорил сейчас вполне разумные вещи. И Грейсон понимал, что в словах начальника содержится доля правды.

«Да он же говорит только то, что ты хочешь услышать! Он играет с тобой!»

— Обещаю, это больше не повторится, — заверил его Невидимка.

Грейсону хотелось поверить. Более того, ему нужно было поверить. Иначе что еще ему оставалось? Попытайся он даже забрать Джиллиан и податься в бега, люди «Цербера» все равно найдут их. Ну а если и удастся спрятаться, что тогда?

Джиллиан нуждалась в покое и распорядке, чтобы нормально существовать. Он просто не мог себе представить дочь, ведущую жизнь беглеца, вечно перемещающегося с места на место и старающегося постоянно на шаг опережать своих преследователей. И что делать, если ее силы продолжат расти? Сможет ли она научиться управлять ими? Или же окажется просто биотической бомбой с запущенным таймером?

— Я понимаю, Джиллиан особенная, — добавил Невидимка, словно читая мысли Грейсона. — Не могу обещать, что нам удастся ее вылечить, но чем больше мы узнаем, тем выше шансы. Нельзя поворачиваться к ней спиной. Она слишком много для нас значит. И для меня лично — тоже.

— Я позвоню в Академию, — ответил Грейсон, — и скажу, что уже вылетаю.

Джиллиан нуждалась в профессиональном уходе. И специалисты «Цербера» разбирались в ее болезни куда лучше, чем кто-либо другой. Именно это и было ей сейчас необходимо.

«Ты просто оправдываешься, — возмущенно встрял печальный голос, затаившийся где-то в темных глубинах сознания агента. — Признай же наконец правду. Невидимка всегда получает то, чего пожелает».