Восхождение богов (СИ)

— Я вижу их, — сощурившись, но глядя в противоположную от света сторону, пробормотал Акрош.

— Кого?

— Родителей. И братьев. Они ждут меня. О! Поместье Адегельских. Чтоб меня побрали морвиусы, оно совсем как новенькое! И Тьен, совсем ещё мальчишка, — Акрош счастливо улыбнулся и помахал кому-то невидимому. — Они все там. Ждут меня. Отец разливает виски из старых запасов, набивает трубку. Он всегда гонял меня, ему не нравилось, что я повторяю его привычки, — мужчина рассмеялся, подмигивая пустоте, не обращая внимания, что оказался в центре небольшого смерча, от колен поднимавшегося выше. — И даже Брошин в кресле с книгой… никогда не видел его таким спокойным. Он сам на себя не похож…

Ник встряхнул его, пытаясь вернуть назад. Но Акрош больше не видел пустоты. Вместо пустыни вокруг на сотни метров раскинулся цветущий сад, высаженный его прабабушкой. А вот и она, копается среди яблонь в полосатом переднике, совсем молоденькая, хохотушка с короткими руками. Такая довольная, поглядывает куда-то в сторонку, откуда доносится заливистый смех её дочерей.

Акрош понял, что все поколения, уходящие вглубь истории его семьи, здесь. Почувствовал связь со всеми утраченными близкими и друзьями. Он знал, что если выйдет из сада и чуть пройдётся по туманной аллее, то придёт к дому пропавшего без вести друга Верста. Знал, что, если захочет, отыщет и своего дуэлянта, от руки которого чуть не погиб. Он знал, что тот не держит на него зла и с удовольствием пропустит по стаканчику заокеанского коньяка, вспоминая о прошлом.

Мощный удар в челюсть опрокинул маршала и тот рухнул как подкошенный ослеплённый вспышкой острейшей боли. Кажется, он лишился парочки зубов, кажется, эта боль спасла его жизнь. Он ощупал лицо, замечая, как сквозь пальцы сыпется песок, замечая, каким тонким он стал сам. Одежда висела как на скелете, а пыли было столько, что она собралась вокруг него небольшими холмиками.

— Ты исчезал, — прошептал Ник, помогая подняться. — Заговорил о какой-то бессмыслице, а потом будто заглянул внутрь себя и начал истончаться. С тебя подсыпался песок, и я догадался, что дело дрянь и ты здесь сдохнешь.

— Почему это место трогает тебя не так сильно?

Король пожал плечами. Его догадка была хуже любой правды, поэтому он не стал её озвучивать. Акрош догадался сам.

— Потому, что твои шрамы старые. Потому что я могу не выжить, если мы вернёмся назад. Я понял, куда мы попали. Это место… принадлежит мертвецам. Я видел их всех. И друзей, и врагов. Бесконечный покой, куда мы попадём, когда умрём.

— А мы угодили в него живыми, — Ник беспрестанно оглядывал небо, пытаясь вновь увидеть то невидимое существо, что преследовало их последние неизвестные часы их пребывания в этом капкане смерти. — Однако, где бы мы ни были, это место связано с миром живых, так как я чувствую, что путь до Селесты сокращается. Притяжение ариуса усиливается, значит мы можем до него дойти. А там, может быть, даже сможем найти дыру или что-то, что поможет выбраться отсюда.

Акрош тускло посмотрел на него. Он не стал говорить Нику, что эффект от удара почти прошёл и он вновь слышит зовущие голоса мёртвых. Не стал говорить, насколько маняще они звучат.

* * *

Ник размышлял над одной загадкой — чем отличаются грёзы от смерти?

Это место сильно напоминало бездну грёзы. Здесь так же видны эфемерные тени близких, далёкий материнский голос, зовущий его в летнем лабиринте, чтобы показать гнездо трясогузки. Отцовское дыхание за спиной, молодецкий хохот Рупера, сбросившего с плеч тяжкие годы и вновь сигающего в человеческом виде с самой высокой башни дворца, чтобы только в последний момент отрастить крылья и пролететь в полузверином облике над столицей, поражая горожан причудливым видом.

При желании и, если сощуриться, можно даже увидеть то, чего совсем не ждёшь. Потаённое, запретное, доступное только мертвецам. Ник намеревался воспользоваться возникшим шансом.

— Акрош, ты как? — отряхивая песок с колен, спрашивает он, а затем сильно бьёт по плечу заснувшего товарища. Тот аж подскочил, хлопая глазами, недоумевая, где находится.

— Видимо, сами мы отсюда не выберемся. Нужна помощь, — говорит король в ответ на немой вопрос. — Ради этого придётся ввязаться в опасную авантюру. А чтобы я окончательно не усох и не развалился как песчаная скульптура, ты будешь сторожить мой сон.

— О чём это ты толкуешь? — подозревая крайнюю пакость покосился на него маршал.

Он украдкой ощупывал шею, поражаясь её сухости. В чувство его привела не боль, а скорее лёгкая дезориентация от толчка. Мужчина всё больше утрачивал связь с миром живых. В голубоватом мертвецком сиянии его одежда уже почти не имела цвета: оглядывая лацканы брюк и ворот рубашки, Акрош отмечал, как быстро сереют вещи, а песок вплетается в структуру нитей, замещая ткань. Чтобы быть ближе к телу. Чтобы добраться до нутра.