Восхождение язычника

— Знамо, слышали, — подтвердил Гостивит.

— Так наш князь в этом годе по весне в отместку поход устроил. Тоже не одно селение на щит взяли, аж до самого Гнезда дошли и знатно его предместья опустошили. Вот так.

— О как, я слышал, что вроде как обсуждали это в прошлом году, но то, что пошли в поход, и не знал, — задумчиво протянул Хельг.

— Ага, полону набрали много, да и другого скарба. Эх, надеюсь, отец дозволит, тоже в походы ходить буду. А вы пойдете, али здесь пеньками сидеть будете? — мечтательно проговорил Кнес.

— Ты кого пеньком назвал, а? — взъярился Хельг. Мои предки в походы ходили, пока твои по лесам прятались.

— Че это по лесам прятались, мои предки не хуже твоих будут.

— Да охолоните, разорались, — припечатал я.

— А что он ругается? — не промолчал Хельг.

Кнес же, насупившись, промолчал.

— Это да, это не дело, хочет он в походы ходить, пусть идет, то ниче, — задумчиво проговорил Томил, — я бы тоже сходил, ух показал бы себя.

Я же лишь хмыкнул

— Спать давайте, хоть пару часов покемарить, а то уже солнышко скоро встанет.

* * *

Проснувшись с утра, споро на коней накинули арканы и двинули веселой компанией в сторону родного дома. Хорошо быть молодым и здоровым.

Коней по-быстрому привязав к столбу с Кристом. Возле дома, встретив отца, который кивнул нам на приготовленную снедь и сообщил, что необходимо в дальнем амбаре проверить пшено.

Перекусили с Кристом крынкой молока да краюхой хлеба с кусками вареной репы. Двинули в сторону дальнего амбара.

Ближе к полудню, когда закончили проверять пшено в половине сусеков, я услышал, как меня зовет сестра:

— Яромир, Яромир.

— Чего тебе, мелкая? — я выглянул из амбара на ее голос.

— Я не мелкая, — еще и ножкой притопнула, какая прелесть.

— Да, да, Варна, совсем уже взрослая, скоро и замуж заберут, чего раскричалась-то?

— Тебя там тятя кличет, сказал, что срочно.

— Ну срочно, значит, срочно, пошли. — И, подхватив сестру под локоть, поспешил на подворье.

Отец с задумчивым видом расхаживал.

Увидев меня, он встал и сложил руки на груди, в нетерпении притоптывая ногой.

— Яромир, собирайся.

— Далеко ли?

Отец хмыкнул.

— Сначала к Рознегу, а потом и в Щецин с ним пойдете.

Я вздрогнул.

— Зачем это? — прекрасно всё осознавая.

— А я откель знаю, я у него не спрашивал. Только сам узнал, Ратибор заходил, вот и передал, у него как раз стража закончилась, вот дед с ним весточку и передал. Раз Рознег сказал, что идешь, значит, так надо, и неча спорить. Чтобы вел себя достойно, — и отец показал мне кулак.

Мне казалось мы поняли друг друга с Рознегом.

Дед, ну какого черта?

Глава 11

Стоя у борта ладьи, на самом носу, я смотрел на проплывающий мимо град Волин. Рукой же крутил оберег грозовик, висящий на шее. Да, хороший подарок отец сделал. Свой детский оберег, конечно, пришлось снять. Перед тем как отдать, он мне сказал, что хотел подарить сразу после испытания, как вернусь домой. Я еле сдержался, чтобы не засмеяться, но улыбка все равно вылезла, и вместо подарка он меня выпорол. Но все равно приятно, забота, она такая.

Сам оберег висел на перекрученных кожаных шнурках и был выполнен из серебра, эдакий медальон. Считается, что символ грозовик может защищать от природных катаклизмов и стихий. Также с помощью данного символа получают поддержку и защиту бога, сказывают, что ведающие люди с его помощью могут управлять погодой. И тем, кто обладает даром повелевать ветром, он подходит больше всего.

За поясом же, помимо кинжала, которым одарил меня бог Триглав, в петле висел боевой топор, так же подарок отца. Так что одарил меня батюшка на славу, а в моем мешке, в котором я припрятал кошель, есть несколько монет. Тоже батя выдал, чтобы себе в граде прикупил чего, а также гостинца матери, сестре и Смиляне, дабы порадовать женщин.

Оглянувшись на свернутый парус, я задумался, интересно, а дядька Колояр позволит мне разогнать ладью своим даром? Отец так делал, сам видел. Может, спросить, хотя я бы не разрешил, мало ли, вдруг мачту сломаю порывом или парус порву. Так что нет, спрашивать не буду.

Кинув взгляд на ладью, а все-таки она хороша. Чуть меньше средней, двадцать шагов в длину и пять в ширину, если забить ее, то человек шестьдесят войдет, но дядька предпочитает экипаж около тридцати, и место для товара есть, и развернуться можно. Как раз то, что надо для торговых дел, в Византию али в другие края можно спокойно. И по реке пройти, и по морю. Да и экипаж позволит отбиться, ежели что, а у дядьки две такие ладьи, так что дело спорится.

Окинув море взглядом, я увидел, как вторая ладья потихоньку отстает и заворачивает к Волину.