Восхождение миротворца

— Тебе лучше молчать, когда речь идет о заклинаниях магии крови, глупая нимфа, — проговорила Амарта сквозь зубы. — Ты и сотой доли не знаешь о том, как действует Хайма Катара.

— Пусть так. Но я знаю как действует сила прощения… да-да, не смейся, дочь Эреба, потому что в тот миг, когда Марк отразил твое заклятие, сила прощения уничтожила смертоносную суть Хайма Катара. Тебя ударил пустой магический шар без умерщвляющей энергии.

— Прощение обезвредило Заклятие крови? До чего вы глупы, аделиане! Если бы прощение побеждало магию крови, то вы бы уже захватили мир!

Марк в это время лихорадочно думал, подключая к мыслям все скрытые чувства и интуицию.

Обвинение в убийстве епископа он отбросил — это абсурд. Но как быть с пророчеством? Не выпал ли ему уникальный шанс исполнить его? Кто знает, сведет ли его еще судьба с Амартой?

«Не сдавайся. Сделай все, что можешь. Может быть, это важнее, чем взойти на Башню мрака. Может быть, ради этого момента ты пришел в этот мир!»

— Амарта, скажи мне, — Марк сделал усилие и с теплотой посмотрел в ее ненавидящие зеленые глаза. — Что я должен сделать, чтобы ты простила меня? Чем мне искупить вину своего предшественника?

Колдунья ядовито глянула исподлобья, словно подозревая Марка в страшном коварстве. Несколько секунд она молча вглядывалась в его глаза, наверное, пытаясь понять, насколько искренен ее враг.

— Своей смертью, — едко вымолвила она. — Умри, и знают боги, может быть, моя семья будет отомщена.

— А когда придет Восьмой миротворец, его смерти ты тоже будешь искать? — не замешкав, проговорил Марк.

— Не забегай вперед, Седьмой. Дай мне насладиться твоей смертью, а там посмотрим.

У Марка подкатил к горлу комок отчаяния. Он приложил огромные усилия, чтобы начать этот разговор, а наткнулся лишь на глухую безжизненную стену. От мучительного бессилия душа заметалась, чуть не разрываясь на части. Он всем естеством чувствовал, что призван совершить это примирение, и тем самым победить Проклятие миротворцев… Но некая темная роковая сила стояла между ним и колдуньей непреодолимой преградой. Он ничего не может поделать с волей другого человека. Ничего. Амарта так и останется бесчувственной к его попыткам примирения — пока живет и существует эта некая темная сила.

Марк больше не мог терпеть напряжение.

— Тогда почему тебе не убить меня сейчас?! — в отчаянии он бросил меч ей под ноги. — Давай, убей меня, и покончим с этой историей!

Амарта улыбнулась, шагнув к нему с совершенно миролюбивым видом.

— У тебя плохо получается обманывать смерть, Седьмой. Я тебе не мертвый лев, — добавила она со смешком.

— Так это ты…

— Нет, не я. Это сделал тот, кому твоя жизнь нужна больше, чем мне твоя смерть.

Амарта стояла рядом. Ее пальцы с длинными фиолетовыми ногтями коснулись его лица, как персты ясновидящей. На запястье были видны следы свежих ожогов, очевидно, после вчерашней схватки с драконом.

— Да, я желаю видеть тебя мертвым, — прошептала колдунья с хрипловатым мистическим отзвуком, — смотреть, как птицы клюют твой труп словно падаль. Но этого не случится сегодня. Проклятие миротворцев — и мое проклятие тоже. Сегодня ты можешь стать моим союзником. Союзником, который мне отвратительней самого жестокого врага. Сделай так, чтобы этого не случилось. Не хочешь смыть своей кровью преступления предшественника, так хоть не уподобляйся ему в его предсмертной личине. Из-за таких как он между нами никогда не будет мира.

— Я не понимаю тебя, — Марк отклонил голову от ее пальцев, но она и так уже опустила руку.

— Скоро поймешь. Уже очень скоро.

Она отошла от него, направившись обратно в темный тоннель.

— Подожди, дочь Эреба, — неожиданно сказала хранительница. — В твоей власти остановить путь мести. Я понимаю тебя. Я потеряла ребенком отца и мать. То, что мы теряем, к нам никогда не вернется. Прошлого не изменить. Ни местью, ни прощением. Но прощая, мы исцеляем раненое сердце. И никогда не повторим чужих ошибок.

Никта глянула на нее, казалось бы, с сочувствием.

— Остановись. Оборви нить мести. Примирись со своим Творцом и жизнь начнется снова.

Обернувшись, Амарта слушала ее в ледяном молчании. Изумрудные глаза светились привычным для нее гневным презрением.

— Запомни, нимфа, — промолвила она с холодом. — Мне все равно, умрешь ты в Башне мрака или нет. Твоя жизнь не представляет для меня интереса. Но при двух условиях я обещаю тебе смерть под долгими пытками: если ты станешь между мной и Седьмым миротворцем, когда придет его час умирать… и если ты еще хоть раз предложишь мне примириться с твоими богами.

Амарта отвернулась и шагнула в тоннель, и уже в пещерном мраке на секунду остановилась:

— У вас есть четверть часа. Посмотрим, чего стоит ваша цель.

Ее мантия плавно растворилась в темноте.

* * *

Широкий лестничный подъем с высокими ступенями, покрытыми черной дорожкой с бахромой, резко уводил вверх. Стены покрывали черные волнистые занавеси и, казалось, они шевелятся в призрачном свете, исходящем от подвесных чаш с магическим огнем.