Восхождение миротворца

«Мост существует, — упрямо сказал себе Марк. — Не вижу, но верю».

Собрав силы, он подтянулся на руке учителя и дотянулся головой до невидимой тверди, на которой лежал Калиган. Теперь руки Марка были ниже головы, и разжать хотя бы одну означало улететь вниз. Но каким-то внутренним взглядом, не имеющим ничего общего с глазами, он видел невидимый мост.

Отпустив измученную руку Калигана, Марк резко вцепился в пустоту, где согласно его вере проходил деревянный поручень. О-оп! Гладкое дерево принесло приятное ощущение, быстро растекающееся по всему телу. О-оп! Ухватившись второй рукой за невидимый поручень, Марк без труда выбрался наверх и уверенно встал на незримый мост.

Все просто здорово! Помогать хранительнице не пришлось, она уже стояла здесь. За ней, пыхтя и отдуваясь, поднялся Калиган, подхватив свой меч.

— Чего встали? Вперед!

Марк благоразумно пропустил учителя и осторожно пошел следом. Впрочем, осторожничать было излишне. Очертания моста постепенно восстановились под ногами, а в конце пути мост выглядел таким как и прежде.

— В другой раз будешь слушать мои уроки, а не разъезжать по мирянским игрищам, — быстро пробурчал Калиган. — А то с такими навыками Седьмому миротворцу и врагов не нужно. Он сам себе неприятель.

Калиган самодовольно кашлянул, а Марк смущенно переглянулся с Никтой: не обижаться же на того, кто только что спас тебя от смерти! Хранительница и так была не в восторге, что минуту назад спаслась, повиснув на одеждах Калигана. Она умело скрывала уязвленные чувства, но сказать ей было нечего.

— Не остри, мы чуть не погибли, — буркнул Марк Калигану.

— Это война. За последние два дня мы уже раз десять чуть не погибли, — отозвался тот. — В том-то и вся прелесть, что «чуть»!

В полутьме Марк разглядел, что они стоят среди полуразрушенных колонн на том месте, где когда-то был зал богослужения подземного храма. Здесь царило полное запустение. Под ногами лежали груды осколков, покрытые слоем пыли, разбитые мраморные плиты. Многочисленные проходы вели в некогда жилые пещеры. Вдоль Роковой пропасти тянулась подземная дорога.

Внезапно Калиган замер. В свете факела Марк разглядел, как его лицо покрывается маской стального хладнокровия, что бывало только в минуты смертельной опасности.

— Калиган? — настороженно произнес Марк.

Учитель не ответил. Вместо него из темноты зала прозвучал грубый мужской голос, обдав всех гробовым мраком:

— Вас приветствуют подземелья Аргоса! Будьте благоразумны и сложите оружие. Так вы спасете жизнь хотя бы одному из вас.

Глава восьмая. Цена верности

Факела на стенах вспыхнули оранжевым пламенем: зал осветил настолько яркий свет, что привыкшие к темноте глаза невольно зажмурились.

Посреди огромного зала у обломков колонн стоял темный князь, бывший архимаг Эреб, окруженный толпами однорогих арпаков. Как и тогда, при неудачной попытке схватить Седьмого миротворца в Храме призвания, их было не меньше сотни. Даймоны полностью перекрывали зал, не оставляя никаких шансов прорваться к какому-нибудь лазу.

— Когда ты успел переселиться в подвалы, Эреб? — насмешливо спросил Калиган, не выдавая испуга, но все же вытянул из чехла меч. — Хадамарт понизил тебя в звании, и теперь ты — князь подземелья?

— Молись своим богам, чтобы тебя убили сразу, следопыт, — грозно ответил Эреб. — Я знал, что ты слишком упрям чтобы сдаться. Придется сначала убить вас, а потом взять горн Сильвиры.

Калиган оставался неподвижным, но Марк заметил, как его щека нервно дернулась.

— Откуда тебе известно о горне? — спросил учитель без прежнего задора, и было видно, что диалог приобрел для него неприятный оборот.

— Мой разведчик в Совете Сильвиры знает свое дело! — довольно заявил Эреб и величаво расправил свои черные одежды. — Не так ли, Ипокрит?

Из-за его спины выступил тощий архиепископ морфелонский, брезгливо расталкивая оскалившихся арпаков.

— Если ты прогнил, то это надолго, — проговорил Калиган. — Ипокрит, неужели тебе мало почета аделиан Морфелона и Амархтона, что ты решил заручиться поддержкой черных магов?

Ипокрит вспыхнул от гнева и угрожающе шагнул вперед, но не выходя за пределы первого ряда даймонов:

— Все, что я делаю, Калиган, я делаю во благо храмов Морфелона и Амархтона! Если какая-то блудница, назвавшая себя королевой, хочет разрушить то, над чем веками трудились патриархи, то я обязан ей помешать!

— Поосторожней с высказываниями о королеве! — предостерег Калиган.