Восхождение на гору Невероятности

Трава составляет основу рациона всех жвачных животных, а те, в свою очередь, удобряют луга. Известно даже, что без животных на выпасе луга погибают. Однако это вовсе не означает, что трава растет для того, чтобы ее ели, нет ей от этого никакой пользы. Если бы травянистое растение могло поведать нам о своих желаниях, вероятно, оно не захотело бы превратиться в чей‐нибудь обед. Как же тогда разобраться с этим парадоксом? Почему трава погибает без травоядных? Дело в том, что хотя растения не стремятся быть съеденными, травянистые растения переносят такое испытание лучше других видов – именно поэтому ими и засевают лужайки. Там, где траву регулярно съедают или стригут, не приживаются конкурентные виды растений. Ростки деревьев уничтожаются, и они не успевают закрепиться на земле. Следовательно, пасущиеся животные непосредственно приносят траве пользу. Но не надо думать, что отдельный вид травянистых растений выигрывает от того, что его жуют. Каждое конкретное растение выигрывает от того, что сжевываются другие травы, в том числе его собственного вида: так оно получает больше удобрений и избавляется от конкурентов. Но еще лучше для него было бы самому избежать участи корма для животных и расти спокойно.

Мы начали с едкой сатиры на тему распространенного заблуждения о том, что животные и растения призваны удовлетворять нужды людей, что скот покорно и даже с энтузиазмом соглашается отдать себя нам на жаркое, и все в том же духе. Не больше оснований утверждать, что все они существуют ради блага своих естественных партнеров – цветы для пчел и пчелы для цветов, шипы акации для муравьев и муравьи для акации. Однако с таким представлением о всеобщей самоотверженности можно дойти до абсурда. Мы должны откреститься от модных, но ложных экологических теорий о единении всего живого в желании жить ради общего процветания, ради экосистемы, ради “Геи”. Пора проявить активность и дать ясный ответ на вопрос о том, что значит для живого существа жить ради чьего‐либо блага. Что вообще значит “ради блага”? Для чего на самом деле все это – цветы и пчелы, осы и смоковницы, слоны и сосны? Что это за объект, чьи интересы должен обслуживать живой организм или его отдельные части?

Это ДНК. Вот вам точный, исчерпывающий ответ, подкрепленный неоспоримыми, но требующими разъяснений фактами. Я намерен обсудить их прямо сейчас и в следующей главе. Для начала еще раз привлечем к разговору мою дочку.

Однажды она заболела, у нее был сильный жар, и я страшно волновался, сидя подле нее и обтирая ее влажным холодным полотенцем. Современные доктора уверили бы меня, что жизни девочки ничего не угрожает, но в измученном бессонницей мозгу любящего отца вертелись назойливые мысли о детской смертности в прошлые века и о том, как больно терять даже одного ребенка. Чарльз Дарвин так и не оправился после непонятной смерти своей любимой дочери Энни. Говорят, ее кончина казалась ему такой несправедливой, что отчасти из‐за этого он разуверился в религии. Если бы бедняжка Джульет посмотрела на меня и, словно в продолжение нашей давнишней беспечной болтовни, спросила, зачем нужны вирусы, что я ответил бы ей?

Зачем нужны вирусы? Чтобы мы стали здоровее и окрепли в борьбе с невзгодами? Помнится, один профессор теологии, с которым я сцепился в споре на британском телевидении, высказался о “положительных эффектах” Освенцима. Чтобы сколько‐то людей умерло и не возникло риска перенаселения? Особенно полезно это было бы там, где церковь запрещает контрацепцию. Чтобы наказать нас за наши грехи? Если речь зайдет о ВИЧ, у этой идеи найдется немало сторонников. Можно даже посочувствовать средневековым священникам, у которых не было в арсенале такого высокоморального патогена. Но опять‐таки это человекоцентристский подход, только с негативным душком. Как все живое в природе, вирусы не испытывают ни малейшего интереса к людям, ни в хорошем смысле, ни в плохом. Вирусы – это закодированные программные инструкции, или команды, написанные на языке ДНК, необходимые исключительно для осуществления этих команд. “Скопируй меня и распространи!” – гласит инструкция, а мы встречаемся с теми, кто ей подчиняется. Вот и все. Это наиболее приближенный к верному ответ на вопрос, в чем смысл вирусов. На первый взгляд, это лишено смысла – на что я и хочу обратить ваше внимание. Я проведу параллель с компьютерными вирусами. Между настоящими вирусами и компьютерными прослеживается четкая аналогия, которая многое разъясняет.