Восхождение тени

– О, но Толли всегда были мне ближе, чем семья. Вот почему я зову Хендона «кузеном». Знаете, в ночь, когда я покинула Южный Предел, у нас состоялся очень откровенный разговор. Хендон поведал мне обо всех своих планах относительно меня, моей семьи и трона. Я была тронута тем, что он так много думал о нас и потратил на нас столько сил – о, да, тронута. В самом деле, меня так страшно – просто не могу выразить, как сильно – огорчает тот факт, что я всё ещё не отплатила ему сторицей. Но я тщательно прослежу за тем, чтобы и лорд Толли, и его сподвижники получили по заслугам, можете быть уверены! Да, я много размышляла над этим, и, полагаю, придумала несколько воздаяний столь необычных, что даже Хендон не сможет угадать, что это будет.

Кроуэл таращился на неё, открыв рот.

– А, – вымолвил он наконец, – а, да, конечно, ваше высочество.

– Так что когда будете писать дражайшему Хендону, не забудьте упомянуть об этом. Как вы вскоре обнаружите, у меня много друзей здесь, в Сиане, много влиятельных друзей, и все они согласны, что столь благородное, верное управление должно быть вознаграждено как полагается.

Среди сотен мужчин и женщин, живущих при дворе короля Энандера, лишь очень немногие отвлекались от своих дел, чтобы поговорить с Бриони, или искали чего-то большего, нежели поверхностное знакомство. Одной из таких была Ивгения и'Дорсос, юная дочь виконта Териона – небольшого, но значимого владения в центральной части Сиана, к югу от столицы. То, что девушка сама искала внимания принцессы, для Бриони означало, что ей нельзя доверять – слишком велика была вероятность, что она действовала по приказу любовницы короля, – но принцесса обнаружила, что общество Ивгении ей всё же приятно.

Познакомились они на одном из тех неуютных пиров в главном зале, где были расставлены дюжины столов, между которых сновали сотни слуг, а от гула голосов дрожали стены. Ивгению усадили напротив Бриони, сидевшей, в свою очередь, рядом с пожилым дворянином, который пил слишком много вина и всё пытался заглянуть девушке в корсаж. В разгар ужина он хлопнулся со стула на пол, и слугам пришлось поднимать его. Когда барон поплёлся спать, темноволосая девушка перегнулась к Бриони через стол и с совершенно серьёзной миной заявила: «Нам, провинциалам, следует ещё столько перенять у сих просвещённых тессианцев». Бриони так хохотала, что едва не подавилась кусочком хлеба – и так в тот вечер началась их дружба.

Ивгения была послана ко двору, чтобы получить образование, и чему она действительно научилась – так это обращать внимание на всё, что происходит вокруг: она становилась первоисточником слухов и забавных наблюдений, лишённая чувства такта почти так же, как Баррик. Ивгения сама была одиночкой – не из-за происхождения (с которым-то уж всё было в порядке), но из-за её ума – добродетели, не слишком ценимой сианцами в девушках – во всяком случае, в тех из них, которые были достаточно молоды и прелестны, чтобы в нём не нуждаться. Разум, как говорилось в народе, есть оружие честолюбивых мужчин и уродливых женщин.

Сиан в некотором смысле был местом более свободных нравов – женщины больше обнажали тело, а мужчины – ноги, чем это было принято при дворе в Южном Пределе, но в других вопросах придерживался взглядов более консервативных, что, возможно, объяснялось сильной местной позицией религии Тригоната. Сам знаменитый храм тригонарха возвышался на каменистом холме в сердце Тессиса, и башни его возносились даже выше шпилей дворца Бродхолл, и влияние церкви ощущалось повсюду. Все без исключения носили трискелион, и чуть ли не каждый день был отмечен каким-то религиозным праздником. И как по левую руку от короля Энандера всегда находилась леди Ананка, так по правую его всегда сопровождал самый влиятельный священник тригонарха, иерарх Фимон, о котором шла молва, что быстрее его слов до ушей тригонарха долетают лишь слова самих троих братьев-богов.

– Если ты, ваше высочество, хочешь чего-то здесь добиться, – сказала однажды Ивгения, когда они сидели с Бриони в её покоях, – тебе непременно нужно склонить на свою сторону иерарха. Говорят, что тригонарх обычно делает всё, о чём тот попросит. Может быть, он поможет тебе вернуть королевство!

Ивгения, как и все в Бродхолле, хоть немного, да знала о положении дел Бриони: не каждый день встретишь принцессу, бежавшую из собственной страны, – даже в таком большом и значимом городе, как Тессис.

Бриони пробрал холодок – ею что, пытаются управлять? Не побежит ли сразу Ивгения докладывать её ответ Ананке?

– Я уверена, что у иерарха Фимона полно своих забот, – осторожно ответила она. – Я же подожду решения короля Энандера о том, что он собирается сделать для Южного предела. Я уверена, он поступит мудро.

Ивгения пожала плечами.

– Возможно и так, ваше высочество, тем более раз уж ты не из тех, кто может заинтересовать иерарха. Говорят, что Фимона привлекают лишь три типа людей: юные мальчики с мелодичными голосами, престарелые дамы с объёмными тугими кошельками – и тригонархи.