Восхождение тени

«Как пишет в своих трудах Рантис, а также и другие учёные периода до Великого Мора, фаэри утверждают, что не они были созданы богами, но что скорее они „призвали“ богов».

из «Трактата о волшебном народе Эйона и Ксанда»

Кремень поднял сломанный диск, белый, как кость, – и помахал им, зажатым в пальцах, Сланцу.

– Что это? – потребовал он ответа, но его приёмный отец шёл на несколько шагов впереди и не видел, что нашёл мальчик.

– Мы что, будем идти пешком до самого Сильверсайда, а, старик? – спросила Опал, догоняя их. Она заметила, что их сын что-то держит. – Что это у тебя там, малыш?

Она взяла находку и аккуратно соскребла грязь, а затем поднесла бледный полукруг поближе к свету коралловой лампы.

– Ого, Сланец, глянь-ка, это же половинка морского империала. Интересно, почему он лежит здесь внизу, а не на берегу? Как думаешь, может, его кто-то обронил?

– Должно быть, – Сланец внимательно осмотрел скалу над их головами, но она выглядела надёжной: совершенно сухая и целая. – Здесь ниоткуда не капает. К тому же, море не просачивается внутрь потихоньку, если находит щель: вся эта масса воды, с её огромным весом, заполнит пещеру мгновенно – глазом не успеешь моргнуть.

Он не мог не вспомнить жуткие истории, рассказанные ему отцом, о трагедии в Горняцком забое, названном так по гильдии, строившей там свои жилища.

Первый – и древнейший – закон Города фандерлингов гласил, что никакие серьёзные земляные работы не должны проводиться под береговой линией, поскольку одной лишь ошибки довольно, чтобы привести воды моря в подземелья и тем разрушить Округ мистерий и храм Метаморфического братства, а также всё остальное, что расположено в нижних пещерах. Но в то утро, наступившее шестьдесят или семьдесят лет назад, бригада Гильдии горняков, сбившись с намеченного курса, прокопала глубже, чем следовало. Позднее обнаружилось, что они прорезали туннель слишком далеко: к самому краю огромного каменистого острова у горы Мидлан, на котором стоял Южный Предел.

В тот день вслед за грохотом посыпавшегося камня в пещеру копьём ударила струя холодной морской воды, сбившая землекопов-фандерлингов с ног. В мгновение ока под чудовищным напором трещина расширилась до размеров бочонка, и тонкая струя превратилась в неудержимый поток. Землекопы отчаянно пытались закрыть пробоину, но их борьба против невообразимой мощи самого Повелителя морей была безуспешной – вырытые ими пещеры уже начали наполняться. Один из работников, не слушая приказов старшего мастера, помчался наверх, чтобы рассказать всем, что происходит. Те члены гильдии, что находились поблизости, поспешили к месту происшествия, и Советом хранителей было решено замуровать всю эту часть разработок. Дюжину фандерлингов смогли они вытащить с затопленных уровней, но почти вдвое больше оказались отрезанными поднимающейся водой с другой стороны туннелей, и времени на их поиски не осталось. Приходилось выбирать, говорил отец Сланца с мрачным удовлетворением, между двадцатью тремя фандерлингами, обречёнными на гибель идиотом-мастером, – и сотнями других, живущих ниже уровня моря, в остальных районах Города фандерлингов.

По удачному – хоть и в таком страшном смысле! – стечению обстоятельств Гильдии каменотёсов недавно было разрешено использование чёрного пороха – в разумных пределах, на особенно трудных участках разработок; если бы пришлось поднимать камни вручную, повторял отец, для нижних уровней не было бы спасения.

Попавшие в ловушку мужчины услышали, должно быть, как где-то один раз громко бухнуло – словно ударил молот самого Повелителя Бесконечных небес, – когда порох обрушил своды зала, соседнего с разработками под бухтой. А потом наступила тишина, разрываемая только их собственными отчаянными криками и шумом поднимающейся, грозящей утопить их воды.

Мысль о последних минутах замурованных горняков наполняла ночи юного Сланца кошмарами, и даже теперь дети фандерлингов шёпотом рассказывали друг другу о населённых призраками скрытых глубинах Горняцкого забоя.

– Нет-нет, здесь нет трещин, – поспешил уверить семью Сланец, помотав головой – словно желая стряхнуть воспоминания детства, всё ещё заставлявшие сердце трепетать, и через силу улыбнулся, – что хорошо, раз уж мы находимся под морем, а я не люблю сырости.

– И тем не менее, то, что нашёл малыш – действительно морской империал, без сомнений, – Опал отдала его обратно Кремню и взъерошила мальчику волосы.

Опал разбиралась в ракушках.