Восхождение Запада. История человеческого сообщества

При очевидных преимуществах такого плуга на влажных и глинистых почвах, которые преобладали на Среднеевропейской равнине, очевидна была и причина столь долгой задержки в его использовании. Вспашка таким плугом предполагала наличие тягловой силы в виде трех-четырех, а то и больше быков. Кроме того, тяжелые плуги с отвалом не могли эффективно использоваться на малых, квадратных по форме участках пахотных земель, свойственных сельскохозяйственным частям Европы. Немногие крестьянские хозяйства имели полную упряжку, чтобы воспользоваться преимуществами такого плуга, и только совместное использование тягловых животных (а также изменение формы полей и прав землевладения) могло сделать возможным этот более совершенный тип возделывания земли. Следовательно, во времена, когда разбой и грабеж разрушали установленные ранее права на земельную собственность, могли найтись люди, пожелавшие объединить свои ресурсы и перераспределить права собственности на землю в соответствии с новым способом ведения хозяйства. В этих либо в подобных обстоятельствах совместное ведение хозяйства давало существенные преимущества. Поэтому в IX-X вв., когда Северо-Западная Европа наиболее жестоко страдала от набегов викингов и венгров, возник новый тип организации сельскохозяйственного производства, известный как манориальный (или сеньориальный, вассально-ленный, поместный). Этим был создан определенный технический базис, который вскоре позволил европейским крестьянам производить значительный избыточный сельскохозяйственный продукт на землях, которые в прежние века лежали пустошью[722]. Таким образом, плотное заселение севера Среднеевропейской равнины крестьянами-земледельцами было вследствие этого гарантировано, и это означало, что средневековая Европа получила сельскохозяйственную базу, достаточно прочную, чтобы поддерживать и многочисленную военную аристократию, и сильные города[723].

Освоение Среднеевропейской равнины, а также покорение северных морей создали экономическую базу для возвышения Северо-Западной Европы до такого уровня процветания, власти и культуры, который превзошел древние центры средиземноморской цивилизации. Перемещение к северу политического и культурного центра западного мира стало не преходящим эпизодом изменения политической географии в VII-X вв., а постоянной особенностью европейского общества. 

2. ВОЕННЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ Северо-Западной Европы в IX-X вв. напрямую зависели от производства сельскохозяйственных излишков, которые обеспечивала недавно созданная манориальная система. Для этого с крестьян взимались оброки и повинности на содержание многочисленного класса профессиональных военных, оснащенных и обученных по самым высоким меркам того времени, — тяжелой конницы. Поскольку потребности этого класса были поначалу достаточно просты, а новый тип ведения сельского хозяйства был относительно производительным, даже не слишком заселенная и экономически примитивная Европа получила возможность содержать сравнительно большое число рыцарей.

Эта социальная модель была далеко не нова в мире: Иран организовал подобную систему для защиты провинций от набегов кочевников почти на тысячу лет раньше; и как мы недавно видели, Македонская династия в Византии того периода развивалась в том же направлении. Однако создание института рыцарства глубоко изменило положение латинского христианского мира по отношению к его ближайшим соседям. Когда за крепкими латами профессиональных рыцарей укрылось сельскохозяйственное общество Северо-Западной Европы, разбойники и пираты очень быстро потеряли свое былое превосходство. Их бесчинства и грабежи ослабли и вскоре прекратились. Безусловно, противоборствующие отряды рыцарей иногда разоряли земли друг друга; и этот вид междоусобной войны стал чем-то вроде местного обычая, распространившись, как и феодальная система, через всю Западную Европу из центра ее возникновения на севере Франции[724]. Но даже в этом случае местные беспорядки были куда менее разрушительны, чем набеги варваров. А вскоре наиболее воинственные и активные представители сословия рыцарей нашли применение своему мастерству в дальних походах и завоеваниях. Таким образом, европейская экспансия получила новую и чрезвычайно эффективную основу в военной технологии, так как европейские рыцари показали в целом свое превосходство над военными силами любого соседнего общества[725]. 

3. ПИРАТСКАЯ ТОРГОВЛЯ. Вполне очевидно, что пиратство быстро потеряло свою привлекательность, когда жертвы нашли способ отразить или даже разбить нападающих. Но когда захват ценностей силой себя исчерпал, торговля предложила альтернативный путь приобретения иностранных товаров, ранее добываемых пиратством. Колебание между грабежом и торговлей в истории[726], конечно, происходило неоднократно, и это понятно, потому что даже удачливые пираты редко захватывали то, что было нужно им самим, излишки добычи следовало продать, чтобы затем купить что-либо необходимое, вплоть до оружия или еды[727].