«Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе

Ну, а вот если «инсайдер», то есть человек, знающий все векторные силы и скрытую информацию, окажется человеком полностью сторонним, то для него чья-то неправота в этом конфликте вообще будет исключена, ибо он знает, что мотивацией любого действия творческого человека бывает и должна быть самореализация любой ценой! Как в старой притче: «И ты прав, и ты прав!» Ну, за исключением однозначных преступлений, подлянок и звездного хамства, конечно.

Вы спросите, почему же я так превозношу эту «творческую самореализацию», почему самореализация политика, дипломата или ученого значит не так много?

Отвечаю: вот ученый в этом вашем ряду вполне может быть исключением! Впрочем, так: может быть, а может и не быть. Зависит это от того, находится ли он на творческом уровне бытия, или как чиновник и политик с дипломатом – исключительно на карьерно-материальном.

Дело в том, что работа на творческом уровне возможна в огромном количестве областей – наука, производство, спорт… Ну, я здесь, конечно же, имею в виду не все виды. Журналистское клише «талантливый штангист» еще со времен «Олимпиады-80» вызывает у меня нехорошую улыбку.

Но вот если в обычной жизни акт творчества просто возможен, то в таких областях, как театр, литература, музыка он просто необходим. И в большинстве случаев с течением времени он коренным образом меняет сознание творческого человека, и не спорьте со мной!

Скажите-ка, сколько жизней проживает на земле человек? Обычно – одну, правда? А вот актер, играющий Гамлета, умирает от ядовитого укола рапиры каждый день, а перед этим собственноручно убивает трех человек, да еще и становится невольным виновником смерти невесты и матери… Можно ли при этом сохранить нормальную психику? Да конечно, нет!

Ну, это, естественно, только в том случае, если он НАСТОЯЩИЙ артист, а не циничный имитатор творчества, каким со временем становится большинство серых актеров-ремесленников. И я их тут не обвиняю, упаси Бог! Это с ними делает самый обыкновенный инстинкт самосохранения

Но в начале-то, по молодости, они все рвут свои бессмертные души в клочья, чтоб только зацепить хоть одну струнку вашей, зрительской, души. А после работы расслабляются доступным способом. Потому и становятся алкоголиками, наркоманами, бабниками, шизофрениками, преступниками… И процент суицида среди них намного выше среднестатистической нормы.

Ну а при чем здесь музыканты, спросит упрямый и совершенно нормальный сероглазый скептик, они ж на сцене Лаэртов пачками не мочат?

А при том, что уровень самоотдачи у рок-музыкантов на рубеже 70–80-х годов был таким, что каждый из них проживал за вечер столько жизней, сколько песен исполнял. И поэтому, если к концу жизни его крыша поехала со скоростью курьерского поезда, ни осуждать это, ни смеяться над этим мы не имеем права.

И это я совершенно серьезно.

Один только ма-а-аленький момент…

Это только мы с вами должны к творческим людям относиться особо. И они – друг к другу тоже, не забывая о тонкостях жизни и психологии. А вот сами к себе – ни-ни! Никакой поблажки мы себе давать не должны, ибо первая же поблажка самому себе, типа признания самого себя особенным – это есть первейший симптом той самой звездной болезни, или «звездочки», которой еще никому в нашем мире не удавалось избежать. Проявлялась она, правда, в разных формах, иногда очень щадящих.

Ну, и понять это можно. Ведь если к вам, спешащему по своим делам, на улице подряд человек десять подойдут и попросят автограф, или захотят вместе с вами сфотографироваться, то одиннадцатого вы уже точно пошлете по матушке. А он посмотрит вам вслед с презрением и скажет подруге: «Вот, совсем озвезденел от славы своей! С простым человеком и поговорить не хочет!»

А еще, вспоминая эпоху 70–80-х, всем нам, привыкшим за последние годы к отвратительному звучанию слова «шоу-бизнес», следует вспомнить, что при создании рок-группы в эпоху Челябинска-70 и Портвейна-72 ни о каком бизнесе речь не шла. Нас просто разрывало и пёрло от возможности взять в руки гитару и привлечь внимание окружающих! Да и команда всегда строилась по принципу «дружковости» (выражение Андрея Сапунова), то есть собирали тех, с кем было приятно общаться.

И всё длилось, ПОКА было приятно общаться. Контрактов никто ни с кем не подписывал! И совместное творчество прекращалось в тот же момент, как только возникала напряженность!

Собственно, и сегодня у этих 60-летних мальчишек происходит то же самое.

А еще давайте понимать, что за сорок лет память уже произвела свою селекционную работу в мозгах абсолютно всех наших героев, и помнят они только то, что им… хочется помнить. Большинство неприятных моментов либо полностью изгладились, либо ощутимо видоизменились. История в определенном смысле уже превратилась в «художественную реальность», и я не буду с нее сбивать штукатурку.

Хотя, конечно, в принципиальных моментах попробую разобраться.

Ну, поехали, что ли?

Глава 1. Три источника, три составных части «Воскресения»