Читаем «Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе полностью

Интеллигентнейший и добрейший человек, он был постоянно подвержен рефлексии, и никогда не был уверен в себе как в гитаристе. Перед юбилейным концертом в «Крокусе» его тоже пригласили тряхнуть стариной, и он усиленно тренировался в извлечении правильных звуков из своего инструмента.

Когда пришло известие, что он, вдруг… умер, в первый момент это все воспринималось как дурацкая шутка, ведь вечером после репетиции 28 августа он, как всегда, недовольный собой, поехал в сторону дома, и все было совершенно нормально!

…Когда тело Алеши обнаружила приехавшая с дачи дочь Настя, рядом была гитара, а на столе лежала бумажка с обозначенным сложным гитарным аккордом, который у него никак не получался на репетициях…

На похоронах Бог знает в каком мышином углу Москвы были ВСЕ. Просто потому, что этого хорошего человека любили и знали оба фланга музыкальной Москвы: и рок, и попса.


А концерт в «Крокусе» был уже 4 октября, и получился он знатный, но из зала я его не видел! Я тогда весь вечер просидел за кулисами, ибо кинуть рюмочку нужно было с каждым из его участником, а когда один состав на сцене, то что делают остальные? Правильно! Главное только не переусердствовать, и в этот раз все получилось очень хорошо, даже моя любимая Лена открыла фирменный «буфет для своих» в одной из гримерок.

Боже мой, какую же вкусную закуску она готовит сама! И грибочки, и помидорчики, и салаты, и пирожки, и шашлычки… Вот это – юбилей!

В концерте участвовали практически все: Романов, Сапунов, Коробков, Леонтьев, Шевяков, Маргулис, Подгородецкий, Кобзон, Китаев, Нефёдов, Слизунов, Чиненков, Голутвин, Клягин, Миансаров, Макиенко, в зале были почти все «машинисты» и еще туева хуча гостей, а Володька Сапунов периодически катался на своем кресле из-зала за кулисы и обратно, гордо озирая «деяние рук своих».


Финал юбилейного концерта 2014 года.

В кадре: Михаил Клягин, Евгений Лепендин, Петр Макиенко, Борис Плотников, Андрей Кобзон, Юрий Китаев, Алексей Романов, Михаил Шевяков, Александр Чиненков, Алексей Коробков, Петр Подгородецкий, Михаил Леонтьев


И так все это было здорово, так был переполнен зал огромного «Крокус Сити Холла»…

А через недели три после этого юбилея мы с Андрюшей Сапуновым взяли да и поехали в Испанию.


Сергей Миров и Андрей Сапунов едят устрицы на Барселонском рынке Бокерия, 2014 год


То есть поехали-то мы каждый сам по себе, но, выяснив, что мы почти неделю будем практически рядом, в Барселоне, я предложил частично объединить досуг. В моем распоряжении там оказался автомобиль, и мы с огромным кайфом покатались по окрестностям красивейшего города на земле, а когда оказывались в машине на относительно долгое время, то отвлекались от окружающих красот и свободно говорили о том и о сем… В том числе и о «Воскресении», конечно.

Вот тут-то по интонациям Андрея и его настроению я и понял, что внешняя благостность ситуации на юбилейном концерте совершенно не соответствует реальному положению вещей в группе…

Глава 33. Не кода

Подойдя вплотную к финалу книги, я наконец еще раз решаюсь задать Алексею Романову прямой вопрос:

– Лёш, а можешь как-нибудь прокомментировать многочисленные разговоры о том, что Романов «исписался», что новых песен не пишет… Почему, а?

– Серёж… Ты где-то в середине повествования какими-то полунамеками уже предложил мне высказаться на эту тему. Соображения мои такие: не чувствую внутренней потребности становиться» графоманом», даже в хорошем смысле, то есть – «ни дня без строчки». Это не про меня. К сожалению, с некоторых пор я потерял интерес к тому, что выпускают мои старые друзья, коллеги по цеху. У них идут сплошные самоповторы, может быть, от опасения перестать или даже разучиться «делать это». Спровоцировать творческий выплеск, наверное, может сильный стресс, в лучшем случае – влюбленность. Большинство страстных поэтов умерли молодыми, за исключением Фёдора Тютчева, пожалуй, но и его романтическая история была затяжной трагедией. Я всё это понимаю головой, а стихи и мелодии приходят или не приходят, откуда – не знаю. Может быть, надо заслужить…


Я, пожалуй, принимаю эту Лёшину позицию. Но из людей, с кем я разговаривал на эту тему, по крайней мере, двое сказали прямо, что им стало скучно участвовать в исполнении одного и того же «старья»: Андрей Сапунов и Михаил Шевяков. Причем под словом «старье» они имели в виду, похоже, разные вещи…

Да! Истинная причина последнего развала «Воскресения» в 2014 году совсем не в скандальной истории с непоездкой Андрея Сапунова в Крым и дальнейшем выяснении отношений через прессу. Все это было только последней каплей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Легенды русского рока

Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой…
Король и Шут. Между Купчино и Ржевкой…

Эта книга написана друзьями и для друзей доброй сказки под названием «Король и шут». Ее автор Александр «Балу» Балунов, один из основателей группы, с иронией рассказывает о своей жизни, о жизни группы, истории создания песен и различных веселых и волшебных приключениях, случившихся с ним и его друзьями. Отправившись в увлекательное путешествие с друзьями по мирам «Король и Шут» вы точно не будете скучать. Своими воспоминаниями в книге делятся: А. Князев, главный сказочник группы, А. Горшенев, брат Горшка, Т. И. Горшенева, М. Нефедова и многие другие. Где-то будет весело, где-то грустно, где-то безумство фантазии захлестнет вас, а где-то и просто будет интересно узнать удивительные факты из жизни группы из первых рук. А главное – автор обращается к тебе, дорогой читатель, к твоей фантазии, юмору и воображению, так что смелее в путь!

Александр «Балу» Балунов

Музыка / Прочее

Похожие книги

Свободное движение и пластический танец в России
Свободное движение и пластический танец в России

Эта книга – о культуре движения в России от Серебряного века до середины 1930-х годов, о свободном танце – традиции, заложенной Айседорой Дункан и оказавшей влияние не только на искусство танца в ХХ веке, но и на отношение к телу, одежде, движению. В первой части, «Воля к танцу», рассказывается о «дионисийской пляске» и «экстазе» как утопии Серебряного века, о танцевальных студиях 1910–1920-х годов, о научных исследованиях движения, «танцах машин» и биомеханике. Во второй части, «Выбор пути», на конкретном историческом материале исследуются вопросы об отношении движения к музыке, о танце как искусстве «абстрактном», о роли его в эмансипации и «раскрепощении тела» и, наконец, об эстетических и философских принципах свободного танца. Уникальность книги состоит в том, что в ней танец рассмотрен не только в искусствоведческом и культурологическом, но и в историко-научном контексте. Основываясь как на опубликованных, так и на архивных источниках, автор обнажает связь художественных и научных исканий эпохи, которая до сих пор не попадала в поле зрения исследователей.

Ирина Вадимовна Сироткина , Ирина Евгеньевна Сироткина

Публицистика / Музыка / Документальное
Милая моя
Милая моя

Юрия Визбора по праву считают одним из основателей жанра авторской песни. Юрий Иосифович — весьма многогранная личность: по образованию — педагог, по призванию — журналист, поэт, бард, актер, сценарист, драматург. В молодости овладел разными профессиями: радист 1-го класса, в годы армейской службы летал на самолетах, бурил тоннель на трассе Абакан-Тайшет, рыбачил в северных морях… Настоящий мужской характер альпиниста и путешественника проявился и в его песнях, которые пользовались особой популярностью в 1960-1970-е годы. Любимые герои Юрия Визбора — летчики, моряки, альпинисты, простые рабочие — настоящие мужчины, смелые, надежные и верные, для которых понятия Дружба, Честь, Достоинство, Долг — далеко не пустые слова. «Песня альпинистов», «Бригантина», «Милая моя», «Если я заболею…» Юрия Визбора навсегда вошли в классику русской авторской песни, они звучат и поныне, вызывая ностальгию по ушедшей романтической эпохе.В книгу включены прославившие автора песни, а также повести и рассказы, многограннее раскрывающие творчество Ю. Визбора, которому в этом году исполнилось бы 85 лет.

Ана Гратесс , Юрий Иосифович Визбор

Фантастика / Биографии и Мемуары / Музыка / Современная русская и зарубежная проза / Мистика