Воскрешающая

Разглядывая себя в зеркало, я осталась довольна. Открытые плечи – на них я собралась накинуть на случай, если покажется холодно – шлейф, а пока пусть он повисит за спиной. Золотистые узоры на груди и на талии были очень кстати, возможно, они что−то значили, и я надеялась, что только хорошее.

Из обуви мне ничего не понравилось. Вообще−то, со своими сапожками расставаться совсем не хотелось.

Чем дольше я находилась в этой комнате, тем больше меня интересовал вопрос: корабль уже приземлился или ещё нет?

Осматривая комнату, я случайно заглянула за один из шкафов и обнаружила там иллюминатор. Мне показалось странно, что его закрыли. Недолго думая, я принялась отодвигать в сторону мебель. Это было не так уж тяжело, но попотеть пришлось.

Протерев стекло от пыли, я увидела землю, покрытую сочной травой, строения, далёкий тёмный лес и кусочек ослепительно синего неба. Мы прибыли на старушку – Землю! Приземление, как всегда случилось незаметно для пассажиров.

Маленькая белая птица с непомерно длинным и глазастым, как у павлина, синим хвостом, расстроившись от безрезультатных поисков путей к свободе, вдруг села мне на голову. Я вздрогнула от неожиданности, но её это нисколько не смутило: она переступила с ноги на ногу, путаясь в волосах и так же, как я с тоской посмотрела на мир за невидимой преградой.

Мне ужасно захотелось чем−то её утешить. И я решила: уж если всем этим зверям и птицам я поневоле подарила жизнь, то почему бы, мне не подарить им свободу?

И это, верно, надо спешить выполнять желания по мере их возникновения, иначе, что толку жалеть остаток жизни об утраченной возможности.

Я осторожно сняла с головы «живую шапку» и посадила её на спинку стула. Хотелось верить, что она не оставила мне на память продукт жизнедеятельности своего организма, ведь подумала я, Татхенган может оказать слишком тактичным и не сказать мне об этом. Хотя, это было бы очень неприлично по отношению ко мне.

Затем я вытащила из потайного кармашка сапог отвертку и ножичек. Этими инструментами я принялась освобождать стекло от креплений. Для этого при откручивании болтов пришлось немного попортить обшивку корабля. Я торопилась, ожидая каждую секунду появление «паучьего сына». От усилий на лбу выступила испарина.

Когда тёплый, наполненный ароматами цветов воздух ворвался внутрь, животные заволновались пуще прежнего. Я отошла от окошка.

Первыми нашли выход птицы. Гонимые жаждой свободы они стали вылетать наружу. Животных пришлось ловить руками и выпускать насильно. Я их просто выкидывала из иллюминатора. Лишь немногие из них самостоятельно нашли выход. Труднее всего пришлось повозиться с ледовитыми змеями и пятнистыми ядовитыми ящерицами с планеты Иза, которых я хватала за хвост – их «ахиллесову пяту».

Возможно, я совершила ошибку, населив земную фауну животными с других планет – они могли серьёзно повлиять на экосистемы этой планеты, но мне лично было всё равно. Многие из них обречены на гибель, если не смогут найти себе пропитание, ведь Земля их вряд ли примет с распростёртыми объятиями. Но зато, как это водится, многие ученые, увидев их и изучив, смогут сделать себе карьеру.

У меня на глазах растаяли все ледовитые змеи, оставив после себя прозрачные голубоватые шкурки с причудливым рифленым рисунком. Их шкурки в наше время используются для производства пуговиц, заклепок и аппликаций.

Последней осталась серебристая лисица. Она, словно обезумев, носилась по комнате и жалобно тявкала. Поймать её мне было не по силам. Отчаявшись и устав гоняться за ней, я приняла последнюю попытку помочь зверю обрести свободу – подставила к окошку стул, а сама отошла подальше.

Лиса успокоилась, поводила носом, косясь в мою сторону и словно поняв, что от неё требуется, подошла к стулу. Подпрыгнула, поставив на его край передние лапы, и опять принюхалась. Затем прижала уши и, прыгнув на стул, высунулась из иллюминатора. Прыгать вниз было высоко, и беспокойство лисы было мне понятно. Она переминалась с ноги на ногу, не решаясь совершить прыжок.

«Да, скорее ты!», − подгоняла я мысленно. Не выдержав напряжения, я подкралась и, ловко схватив зверя за загривок и спину, вытолкнула наружу. Лиса опешила от неожиданности и, упав на землю, несколько секунд дико озиралась по сторонам.

− В лес, в лес беги, дуреха! – выкрикнула я и махнула рукой. Если бы я могла свистеть, я бы свистнула.

К счастью, лисица быстро пришла в себя и бросилась наутёк. Проводив её взглядом, я вздохнула: хорошо, что это не слон! Как бы я тогда избавлялась от его присутствия?

Кое−как я вернула стекло на место, укрепила его болтами. Затем задвинула мебель так, как она стояла раньше.

Татхенган всё ещё не появился.

Побрызгав на себя ароматной туалетной водой, я приготовилась ждать событий, которые уже приготовило мне будущее.

Султан явился, когда я закончила покрывать ногти лаком, в состав которого входила алмазная пыльца цветов лотоса, растущего в малоизученных озерах Синей планеты. Реклама на этикетке обещала остановить рост ногтей на всё время, пока я не надумаю снять лаковое покрытие специальной жидкостью.