Воскрешение Лазаря

Геннадию расхотелось любовных приключений. Он посмотрел на часы — было полшестого. Вышел из кинотеатра, поймал тачку. Но поехал не в гостиницу, а на автовокзал. Там, в кромешной вони жареных пирожков, стоя среди чьих-то тюков и баулов, долго изучал огромную, во всю стену карту автобусных маршрутов Волгоградской области и, наконец, к своей радости отыскал станицу Островскую. Она находилась почти в самом верху карты. Ни один автобус туда не ходил. Можно было за 200 рублей доехать лишь до одного из двух соседних населенных пунктов — до Даниловки или до Котово. Согласно расписанию дорога занимала около трех с половиной часов. Оставался единственный последний автобус на 20:10 — до Даниловки. Кауров попал бы туда почти в полночь, а ведь потом еще надо было как-то до Островской добраться. Ехать на ночь глядя к черту на рога… Сперва загоревшись поездкой, Геннадий тотчас скис. И побрел на выход. Но не успел сделать и десяти шагов, как его окликнули.

— Куда ехать? — обращался к нему пожилой усатый дядька положительной внешности.

— В Островскую.

— Далековато. Но могу отвезти. За пять тысяч всего. Соглашайся. За пару часов долетим. У меня иномарка.

Действительно, неподалеку на автостоянке мирно дремал подержанный и помятый «Трабант» — «народный автомобиль» уже несуществующей Германской Демократической Республики.

— Там, в Островской, церковь красивая, — подначивал дядька.

— Что я туда, молиться, что ли, еду? — усмехнулся Кауров. — Ладно, черт с тобой! Согласен!

Забравшись в «Трабант», Геннадий свернулся калачиком на заднем сидении и сразу же провалился в сон. Железный конь взбрыкнул и поволок намаявшееся командировочное тело в неизвестность.

Сказка на ночь

В десятом часу вечера в большом двухэтажном доме на окраине станицы Островской старик укладывал в кровати двух семилетних близнецов. Миша и Антошка не хотели спать и все просили, чтобы дед рассказал им сказку.

— Ладно, какую вам сказку? — сдался тот наконец.

— Про двух братьев, про то, как раньше казаки жили, — загомонили мальчишки.

— Какая ж это сказка. Это все быль, — сказал старик. — Мне мой дед про то рассказывал. А ему — его дед. Так и передается эта история в нашем роду из уст в уста. Слушайте и запоминайте. Когда-нибудь и вы будете рассказывать ее своим детям и внучатам.

Мальчишки заскрипели кроватями, укладываясь поудобнее.

— Давным-давно не то под Москвой, не то под Рязанью жили-были два брата Тихон и Алдоней— ну вот как вы, близнецы, — начал повествование дед. — Вы у меня — Миша и Антошка, а они были Тиша и Алдошка. На Руси в ту пору смута была — гражданская война долгая-предолгая. И зашел однажды в ту местность казачий отряд. Пацаны к казакам и пристали. Сделались у них, как сейчас бы сказали, сыновьями полка. Долго ли, коротко ходили-бродили они с тем отрядом. Многому научились — и шашкой врагов рубить, и пикой колоть. Ну а как кончилась смута, казаки в свои степи назад возвратились. И Тихона с Алдонеем с собой прихватили…

Старик вел рассказ неспешно, будто и позабыв, что внукам пора спать. Уснащал речь всякими сказочными присказками, которые неизвестно откуда всплывали у него в голове. Но история, которую он уже в который раз излагал Мише и Антошке, на сказку точно была непохожа.