Воскрешенная нежность

Соблазнительные губы Ориэль были совсем рядом. Виджей посмотрел ей в глаза. Она не сводила взгляда с его губ. Что с нами происходит, прекрасная богиня?

Метрдотель подошел и сказал, что столик освободился.

— Присоединяйся ко мне, — пригласила Ориэль.

В этот момент Виджей должен был отказаться — ведь он зашел, только чтобы выпить пива, но он не мог расстаться с Ориэль. Скоро он получит результаты ДНК, разоблачит Джалиля, и его жизнь потечет в прежнем русле. Вряд ли он снова встретит эту женщину. Ничто не мешает ему провести еще час в ее компании.

Конечно, он обманывал себя или придумывал смешное оправдание, но тем не менее кивнул и последовал за Ориэль к свободному столику.

Отодвинув стул для нее, Виджей сел напротив. Ориэль открыла меню, но прежде, чем выбрать, обратилась к нему:

— Я оплачу твой ужин. Во-первых, у меня день рождения, во-вторых, ты пострадал из-за моего вентилятора. — Она взглянула на затянувшуюся ранку на его лбу и прикусила губу.

Цены в меню были высокими даже по меркам Италии. Виджей понял, что она сомневается в его способности оплатить трапезу на двоих. Ситуация сложилась неловкая: никогда прежде женщины не платили за него в ресторане. Предложение даже разозлило Виджея как проявление снобизма, хотя он понимал: Ориэль совсем не собиралась обидеть его.

— Один платит за двоих, только если это свидание, — заметил он. — Но если у нас свидание, особенно первое, то буду платить я. Да, — решительно заявил Виджей в ответ на ее поднятую бровь. — Такой я человек.

— Давай разделим счет пополам. — Она спрятала улыбку. — Ведь мы просто сели за один стол в силу обстоятельств. Может, поделим и еду, не возражаешь?

— Зависит от того, что ты любишь.

— Мне все нравится. — Она одарила его сияющей улыбкой, предназначенной для фотокамеры, но для Виджея это не имело значения — улыбка пронзила его как копье и вызвала весьма недвусмысленную реакцию между бедер. Он решил, что ни за что не позволит ей оплатить ужин.

Они сделали заказ. Виджей не удержался от вопроса:

— Ты путешествуешь одна, но хочу спросить, с кем ты обычно ужинаешь? — Он вспомнил подслушанный в гостинице разговор об известном киноактере. По правде говоря, его расследование подтверждало, что она свободна.

— Мне приходится много путешествовать, и времени на отношения не остается. А ты?

— Я бы не позволил другой женщине себя целовать, если бы у меня кто-то был, — твердо и решительно заявил он. — Такой я человек, — повторил он.

Виджей не изменял своему принципу «верность в обмен на верность» и не скрывал собственнического инстинкта.

— Так это я тебя поцеловала.

— Конечно, ты.

— Что-то я не слышала возражений. Выражайся яснее следующий раз.

— Будет следующий раз? Рад слышать.

Слова задели, но и рассмешили Ориэль, и она спрятала улыбку, поднеся бокал к губам.

— Ты позволяешь такую вольность всем постояльцам отеля?

— Ну уж нет. Ты исключение.

— Хм. — Она скрестила ноги под столом, задев его лодыжку, и на секунду Виджей зажал ее щиколотку между ступнями.

Удивление в глазах Ориэль сменилось чувственным блеском. У нее перехватило дыхание. Она не верила в судьбу, но встреча с Виджеем казалась не случайной. Она не успела заказать столик в этом популярном ресторане перед кастингом, и совсем недавно казалось, что ей предстоит одинокий вечер и ужин в своем номере. А сейчас наслаждалась итало-индийской кухней: уткой тандури, овощами в соусе карри, равиоли, — сидя напротив мужчины, о котором думала весь день. Он интриговал ее — образованный и уверенный в себе, остроумный, но непроницаемый. Ей хотелось спросить, почему он работает в отеле, хотя очевидно, дело не в том, чтобы заработать на жизнь, вероятно, у него более серьезные мотивы.

— Расскажи о своем охранном бизнесе, — попросила она.

— Успех предприятия — заслуга моей сестры. Она написала специальную программу, а я лишь приспособил ее к определенному виду деятельности. В начале мы обслуживали каждого клиента в ручном режиме, адаптируя под него программу. Однако сейчас бизнес расширился, нами заинтересовалась крупная компания. Переговоры ведутся в конфиденциальном режиме — не могу сказать больше.

— Похоже на прорыв. Желаю удачи.

— Спасибо. Как ты стала моделью? Какой прорыв произошел в твоей жизни?

— Непотизм, — суховато сообщила Ориэль. — Мама надеялась, что я стану певицей, у нее уникальный голос, а я всего лишь приемная дочь, поэтому… — Она не удивилась вопросительному выражению его лица — обычная реакция большинства людей. — Это общеизвестно. Мамина карьера была на взлете. Она не хотела прерывать ее беременностью, но хотела иметь детей. Удочерение казалось лучшим решением.

Лучшее решение оказалось непростым. Даже приемный ребенок требовал времени и заботы, поэтому второго так и не взяли. Родители любили ее, но Ориэль часто сожалела, что у нее нет братьев и сестер.

— В детстве маман приглашала учителей по всем видам классического образования, но из меня ничего не вышло. Мое высшее достижение — приглашение в джазовый ансамбль.