— Это, сын мой, ты видел грех. И сколько еще этой черноты в людях! Она, словно сажа, сразу ни за что не отмоешь. И если ты видел это, то значит еще нет в тебе этой скверны, значит не сделал ты никому зла. И запомни, сын мой, что страшнее всего, лукавить Богу в момент исповеди, если не откроешь раз, а потом и другой искренне свою душу, не покаешься в грехах своих, какими бы они не были, как бы не был тяжел камень на груди, то всю душу поработит эта скверна и уже не увидит Бог того, что ты хочешь очистить, не увидит Бог того лучика света, который еще может бороться и разогнать всю эту черноту. Ведь родители прощают своих детей во всём. Будь то вор или убийца, для родителей он все тот же сын, так же и мы для Бога дети, которых он всегда готов простить, если они не отворачиваются от него.
Покидая церковь, я увидел за ее оградой черные следы, словно грязь от обуви. Эти следы тянулись от людей, которые расходились в разные стороны от цкркви. Следов было очень много, словно люди прошлись по мокрой и липкой земле, оставляя после себя эту грязь. Раздался звон колоколов и от некоторых черных следов пошло испарение, и они совсем исчезли, словно их и не было никогда. А те, которые остались, запульсировали, ожили и превратились во множество черных червей и медленно поползли по следу, к которому они принадлежали…
.