Воскресное утро

Все это накладывалось на раздумья фюрера, которыми теперь были заполнены вечера. Он – Адольф Гитлер, вождь немецкого народа, призванный историей освободить немецкий народ от гнета версальского позора, очистить от недочеловеков пространство для строительства государства сверхлюдей, совершивший для этого почти невозможное за эти годы – он понимал, что в конечном счете не так велик его выбор в своих свершениях. Банкиры и промышленники из-за океана, давшие деньги ему и обеспечившие взлет Германии, имели свои виды на дальнейшее, свои цели и интересы. И пока его и Германии интересы совпадали с их, он мог пользоваться их поддержкой. Но в этой комбинации была и обратная связь: пока он отвечал их интересам – он был фюрером. Но неизвестно, как повернется дело, когда он перестанет им быть полезным. Вся эта суета, вся подноготная с еврейским, английским, русским вопросами ему была в целом ясна. Он – фюрер германской нации – на самом деле человек, работающий на нанимателя, данным ему хозяином инструментом. А Германия и германская нация, к сожалению, и были инструментами в большой планетарной борьбе за первенство, за деньги, за власть на этой планете. И весь выбор работника заключается лишь в том – либо он работает, либо нет. А воля хозяина – выбирать работника и ставить ему задачу, давая инструмент.

С первыми двумя вопросами фюрер (работник) справился успешно. Не было причин, чтобы не справиться и с третьей. Причиной неисполнения задачи стал сам предмет работы. То есть крепость предмета превысила крепость инструмента. Конечно, у него есть время, и ему дадут ресурсы улучшить характеристики инструмента и подогнать их под новый материал, но время и ресурсы не бесконечны – и у хозяина может появиться желание либо сменить работника и инструмент, либо отказаться от задачи. В обоих случаях нынешний инструмент и работник станут никому не нужны. И это конец.

Единственный шанс для него лично и для Германии – быть успешными, побеждать, несмотря ни на что. А вот с этим проблемы. Победить Великобританию он не мог, не имея сильного военно-морского флота, а усиливать флот в ущерб вермахту не мог из-за русских, стоявших у него за спиной. Решение казалось логичным: победить русских, развязать себе руки на континенте и тогда взяться за англичан всерьез. Все говорило о том, что победа реальна. Но вот уже восьмой месяц подряд русские доказывают обратное.

Удручало не только это. Девиз хозяев «Ничего личного! Просто бизнес!» предстал перед ним за эти месяцы во всей своей страшной неприглядности: хозяева зарабатывали на крови немцев, продавая через посредников топливо и стратегические материалы Германии и одновременно же продавая все необходимое врагам Германии. Они были над схваткой, зарабатывая на всех. Сражающиеся страны и народы были всего лишь схемой бизнеса. И невозможность это изменить приводила Гитлера в неистовство.

На полигоне ему показали новые русские танки. Точнее – их остовы. Исправных танков захватить не удалось – пришлось довольствоваться оставленными при прорыве из Тильзита сгоревшими. Танки действительно были новыми. Их восьмидесятипятимиллиметровые пушки говорили, что русские не стоят на месте и не ждут, когда их догонят. Да, их танки были сожжены снарядами из недавно поставленных на конвейер пушек. Именно теми, которые должны стать основным оружием германских панцерваффе. Но уже сейчас русские показали, что смогут их уничтожать за пределами дальности германского оружия. Присутствующие тут же на полигоне руководители ведущих танкостроительных фирм получили устное указание о необходимости скорейшей разработки и принятия на вооружение германских танков с броней, способной противостоять русским 10-см пушкам, и оснащенных орудиями от 8,8 см и крупнее, способных поражать «русских монстров». Жаль, что ни одного из них не удалось добыть под Тильзитом.

Показали Гитлеру и образцы захваченного нового стрелкового оружия. Хуго Шмайсер с интересом крутил в руках новый русский автомат. Хуго называл его автоматическим карабином. Разобрав его тут же, он поцокал языком, отметив высокую технологичность и в то же время простоту его производства. Он даже пострелял из него и после этого заявил, что русские опередили их в развитии оружия под так называемый промежуточный патрон, чем занималась и его фирма, но недостаточное финансирование этого направления не позволило выйти на производство в промышленных масштабах. Хотя все присутствующие здесь могли убедиться в весьма высоких характеристиках оружия подобного типа. Сам Гитлер попробовал новый русский карабин под этот же промежуточный патрон. Он сам еще помнил тяжесть «98k», и на этом фоне русский карабин казался необычайно легким и удобным. Хвалили и новый русский пулемет, сделанный наверняка под влиянием немецкой конструкторской мысли единым.

К сожалению, новое русское противотанковое портативное оружие имелось без снарядов, но сама идея была понятна.