Воскресное утро

Второе, что радовало Сергея, была уверенность в личном составе. Не зря проливали пот эти месяцы. Рота в целом и взводы, ее составляющие, стали единым послушным и умелым организмом. Чему способствовало и то, что личный состав практически не менялся: все выздоравливающие после госпиталя возвращались в свои подразделения. Кстати, Смирнов после возвращения в полк сумел забрать из другого экипажа своего механика-водителя гвардии старшину Ивана Полехова.

Из неприятного – пришлось расстаться с Ириной. Хотя как женщина она его сильно привлекала. Ирина сначала пыталась познакомить Сергея с родственниками, потом открыто заявила, что хочет замуж, чем сильно смутила его. Он плел в ответ что-то несуразное: вроде того, что сейчас война, не до семьи, он офицер, и мало ли что с ним может случиться. Но выглядело это жалко и неубедительно, но напрямую признаться, что он ее не любит и жениться не намерен, он не смог. В итоге он просто заявил, что молод и еще не готов сейчас к семейной жизни. Они расстались, это оставило в душе Сергея неприятный осадок от осознания ее правоты и своей моральной нечистоплотности.

Танки Т-34-85 передали в танковый батальон нового сформированного мотострелкового полка их дивизии. Один эпизод позабавил его. Его рота занималась регламентными работами на технике, когда в парк привели знакомить с техникой экипажи нового батальона. Личный состав, прошедший строгий отбор НКВД, как и положено в их Корпусе, уже имел боевой опыт. У некоторых на гимнастерках блестели медали, многие имели нашивки ранений. Однако когда их строй шел по парку, Сергей вспомнил себя почти год назад. Наверно, он так же смешно выглядел со стороны с открытым ртом и круглыми глазами. Ветераны в курилке посмеивались над новичками. Смирнов тоже улыбался, глядя на строй, который уже «потерял ногу» и не разваливался просто по причине привычки, вбитой в подкорку сознания.

А потом ему стало жаль их, и он прикрикнул на танкистов:

– Хорош ржать! Парни весь год, может, на «бэтэшках» и «двадцать шестых» против немцев дрались. Сколько они уже своих в экипажах похоронили, и как сами живы остались? Это мы тут за броней «семьдесятдвоек» и «пятьдесят пятых» год воюем. Да и у самих уже полгода как все самое современное, о чем они даже мечтать не могли.

– Товарищ капитан прав! – поддержал Смирнова лейтенант из роты «пятьдесятпяток». – Заканчивай перекур – пошли работать.

Месяцы пролетели, и сейчас Гвардейский Особый корпус РГК снова готовился стать козырным тузом в рукаве советского командования. Или стилетом против закованного в броню тевтонского рыцаря.

30 мая 1942 года.

Советско-германский фронт

на всем его протяжении

Стратегическая операция советских фронтов началась утром 16 мая. Мощнейшая шестичасовая артиллерийская подготовка Приморской армии, поддержанная всеми калибрами Черноморского флота и одновременно с этим воздушное наступление ВВС 3-го Украинского и ВВС Черноморского флота восточнее Одессы смела румынские части, и в прорыв пошел мехкорпус, угрожая тылам Группы армий «Юг». В помощь ему на побережье высадили несколько морских десантов. На второй день немцы перебросили резервы и сумели частично замедлить продвижение корпуса там, где не доставала корабельная артиллерия. Но на побережье ничто не могло устоять перед флотскими главными калибрами. Фронт наступления сузился и прижался к берегу, но темп наступления возрос.

Восемнадцатого легкие силы флота провели успешную десантную операцию в Днепровском заливе и высадили сильные десанты между Днепровско-Бугским и Березанским лиманами. Морской пехоты уже не хватало, и в дело пошли воздушно-десантные бригады, переквалифицировавшись в морских пехотинцев. Поддерживаемые флотом и авиацией, они освобождали плацдарм для главных сил, используя фланговое прикрытие лиманами и артиллерийскую поддержку с моря. Через сутки после упорных боев был взят Очаков. И тотчас на плацдарм начали прибывать части 7-й Ударной армии Лукина. В этот же день войска Приморской армии перешли в наступление на северо-запад от Одессы, и в течение последующей недели плацдарм между Днестровским и Хаджибеевским лиманами в тылу румынско-немецких войск увеличился до площади в две с половиной тысячи квадратных километров. На захваченную территорию была переброшена 20-я армия генерал-лейтенанта Ершакова. Ввиду размеров плацдарма и его значимости войска, его обороняющие, были объединены в Южный фронт.

19 мая с Киевского плацдарма нанесли удары 6-я и 5-я Ударные армии Мавричева и Рябышева. Перед обеими армиями стояли одинаковые задачи: они должны были свернуть оборону немцев по Днепру выше и ниже Киева, давая возможность переправиться войскам Первого и Второго Украинских фронтов.

22 мая нанесла с плацдарма удар 7-я Ударная армия, соединившись с мехкорпусом Приморской армии и выйдя на подступы к Николаеву западнее города. Противник, понимая, что Херсон уже не удержать, начал отводить войска на север из намечающегося «мешка».