Воскресное утро (СИ)

Движение начали колонной, имея четкие инструкции действий каждой машине при развертывании. Двигались, не включая фары, и ориентировались по задним фонарям впереди идущей техники. Танки и БМП 134 полка использовали приборы ночного видения. Через полчаса довольно быстрого движения они проезжали деревню, у которой немцы пытались остановить первую группу. В деревне уже проводила зачистку рота Пограничной дивизии НКВД. На околице деревни, на позиции у дороги лежали трупы немецких пулеметчиков. С другой стороны дороги угадывалась раздавленная танком немецкая 37 мм противотанковая пушка. На занятиях, которыми буквально измотали личный состав за эти две недели, им доводили, что эта пушка опасна лишь легкобронированной технике. Танкам Т-34 и КВ-1, не говоря уже о Т-72 и Т-55 снаряды этой пушки как слону дробина. Видно танкисты пожадничали снаряд и просто раздавили орудие. Судя по отсутствию трупов рядом — расчет сбежал. Все это Смирнов увидел в свете горевшей избы, около которой так же лежали тела в серой форме. Он впервые видел мертвых, точнее убитых. Пока это не вызывало у него никаких эмоций. В центре деревни у колодца в свете фар командиры пограничники допрашивали первых пленных. По мере движения сопротивление немцев возрастало, уже при каждом столкновении впереди хлестко били танковые пушки, перекрывая стрекот пулеметов. Но пока их боевая группа еще не развертывалась, их черед еще не наступил.

Примерно через полтора часа движения уже их группа стала головной, и Смирнов, тревожась и приоткрыв верхний люк, пытался рассмотреть, что-либо в темноте, приказав своему взводу развернуть стволы сорокапяток елочкой. Но ничего не произошло, и через полчаса командир боевой группы по рации сообщил о прибытии в Сосенку и приказал занимать ранее намеченные и указанные позиции. Смирнов, размахивая фонариком с зеленым стеклом, разводил машины своего взвода, указывая им основные и запасные позиции. Отметил про себя, что не зря они очень внимательно изучали по картам и на макете местность предстоящей операции. Он тут не был ни разу, но даже в темноте знал, где расположены позиции взвода. Со всех сторон звучал стук лопат, негромкие разговоры и чуть более громкие команды. Подразделения готовились к утрешнему бою. А то, что он будет — не сомневался никто. Танки, шедшие впереди их группы ушли — танковый батальон в составе четырех рот Т-72 и Т-55 составил подвижный резерв командира корпуса.

Рассвет застал группу в процессе окапывания. В этом деле сложнее всего пришлось как раз роте БА-10 — машины были высокие и окопы для них должны были быть глубокими. Пришлось Смирнову в темноте поползать по местности, отыскивая хоть какие-либо углубления, чтобы уменьшить объем работ. Благо, такие нашлись и к рассвету позиции приобрели удобоваримый вид. Сейчас экипажи маскировали дерном брустверы. Когда над левым флангом позиций над лесом показалось солнце — объявили завтрак.

2 июля 1941 года. Аэродром «Бобруйск»

Шла к концу уже вторая неделя войны. Летчики уже втянулись в ритм боевой работы. К тому же, после завоевания превосходства в воздухе эта работа стала более размеренной и спокойной — Егоров делал в день не более 3 вылетов. Именно на этом числе настаивал перед командующим ВА Копцом командир корпуса Красавин. Как пояснил им замполит на политзанятиях — большее количество вылетов в день ведет к накоплению усталости пилота и потере концентрации, невнимательности и, в конечном счете, серьезно снижает шансы на выживание в бою.