Воскресное утро

Егоров практически не виделся с Леной за эти три дня. Полеты или их ожидание возле самолетов занимали весь световой день. Прошло всего три дня с начала войны, а Николаю казалось, что мирная жизнь была давно-давно – целую жизнь назад, – так много событий произошло за эти три дня. Бои, гибель товарищей, азарт боя и страх его ожидания – все это вызывало волну усталости. Особенно тяжел был сегодняшний день – целый день полк летал на сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков. Немцы, поняв, что «дьяволы» перенацелены на Прибалтику, всерьез вознамерились отыграться за поражения первых двух дней. В каждом вылете приходилось отбиваться от атак «мессеров», не подпуская их к опекаемым штурмовикам и бомбардировщикам. Оказалось, как и предупреждали консультанты из числа реактивщиков, сопровождение одна из самых сложных задач для истребителя. Истребитель скован скоростью бомбардировщиков, не имеет права покинуть их, и результат вылета определяется не тем, сколько ты сбил врагов, а тем, смог ли ты защитить своих от атак противника и обеспечил ли ты условия для их работы. Крутиться приходилось беспрерывно, благо за эти два прошедших дня они уже приобрели кое-какой опыт и наладились связи в парах. Очень этому способствовало наличие устойчивой радиосвязи.

Сегодня это был крайний уже шестой вылет. Многовато для одного дня, пусть и такого длинного июньского. Николай сидел в своем «ишачке», заглушив двигатель, и приходил в себя. Хотелось спать. Впереди была короткая июньская ночь. Пара Егорова за день не сбила никого, но и не подпустила к бомбардировщикам со своей позиции ни одного «мессера». Полк за день сбил четырех «худых», разменяв их на четверых своих, но бомбардировщики нанесли удары беспрепятственно. Сейчас для них опаснее стала зенитная артиллерия немцев, от которых они и несли в основном потери.

26 июня 1941 года. Штаб Западного фронта

Сегодня в 10 часов утра, из района Лиды фронт нанес контрудар во фланг 3-й танковой группы. Точнее, контрудар начался на рассвете ударами авиации на этом направлении. В 10 часов специально сконцентрированная на участке прорыва артиллерия нанесла получасовой огневой налет по разведанным целям на немецких позициях и в дальнейшем перешла на подавление оживающих огневых точек по командам корректировщиков. В это время штурмовики не слезали с голов немцев, отыскивая и уничтожая артиллерийские батареи противника. Немцы, понимая, чем грозит удар в этом месте, стянули сюда всю свою истребительную авиацию. Помогал Второму флоту и Первый флот группы армий «Север». В воздухе разгорелась битва не менее жаркая, нежели на земле. Выбор времени удара был не случаен. Танковые корпуса 3-й танковой группы, преодолев Неман, еще вчера проследовали по шоссе Друскининкай – Вильнюс. Сегодня по шоссе шли их тыловые колонны вперемежку с частями пехотных корпусов группы. Фланги идущей в маршевых колоннах группы прикрывались подвижными отрядами и еще не успевшей закопаться пехотой и артиллерией. Советские корпуса, участвующие в контрударе, еще вчера прибыли в район сосредоточения и успели провести рекогносцировку участка прорыва. И вот после артподготовки под воздушным прикрытием в атаку пошли танки и казаки КМГ. Изрядно прореженные боевые порядки немецкой пехоты не смогли удержать КВ и «тридцатьчетверки», и к 18 часам танкисты и кавалерия оседлали шоссе. У них была одна ночь на то, чтобы приготовиться к завтрашнему дню. Хацкилевич и Никитин знали, что скорей всего они будут окружены, и им придется сражаться со всей 3-й танковой группой, которую они взяли за горло. Жуков твердо пообещал авиационную поддержку. В остальном они должны были рассчитывать только на себя. Поэтому все подразделения корпусов, заняв указанный в приказе район, сразу стали зарываться в землю, готовя позиции для круговой обороны. Задача у них была продержаться три дня, включая сегодняшний.