Воскресший гарнизон

— ...И все же побеседовать с тобой, сержант Тронов, следует, — едва скрывая раздражение, проговорил доктор Мартье, очевидно, недовольный своей неудачей. — Причем говорить долго, терпеливо, а главное, обстоятельно. Пока же выйди за дверь и подожди там. Для чистоты эксперимента мы пообщаемся без тебя. — А как только зомби закрыл за собой дверь, обратился к Отшельнику: — Не знаю, что именно вы хотели бы услышать от меня, резных дел мастер, но сразу же замечу: эта искаженность образа Христа происходит не от того, что «Зомби-08» бездарный резчик.

— Согласен, ибо резцом этот самый зомби-сержант пользуется довольно умело. Но, с другой стороны, я требовал, чтобы он попытался скопировать вот это «распятие», — снял он с шеи и положил на стол перед доктором Мартье свой крест. — Можете сравнить: никакого сходства.

— Возникает вопрос: — подключился к их разговору фон Шту-бер, — то ли зомби не способен к такому копированию, то ли он воспринял лишь главное условие задания и попытался создать собственный образ Христа?

Мартье вновь поднес статуэтку, вырезанную «зомби ноль восемь» почти к кончику носа и лишь после этого водрузил на нос очки в покрытой ржавчиной оправе, на которые, судя по всему, не очень-то полагался.

— Единственное, на что я способен, так это расширить круг ваших вопросов еще одним. А возможно, именно так этот зомби и воспринимает, именно так творчески «видит» мученический лик сына Божьего? Почему бы не рассмотреть и такой, психологически самый сложный вариант? Это я уже спрашиваю вас, господин Штубер, как человека, входящего в историю Европы с титулом «величайшего психолога войны».

Штубер и Отшельник многозначительно переглянулись и поняли, что на все те вопросы, которые могут возникнуть в связи с творческими порывами бывшего сержанта Гронова, им еще только предстоит получить ответы, причем искать их придется вместе с сотрудниками «Лаборатории призраков».

— Я понаблюдаю за ним, — молвил резных дел мастер.

— Ведите дневник, Отшельник. Ваши записи могут оказаться неоценимыми. Что же касается этой статуэтки, то она останется у меня, в моей коллекции распятий.

— Не понимаю, почему вы пытаетесь превратить этого человека в резчика по камню, — сказал доктор Мартье и в последний раз взглянув на «распятие», неохотно вручил его заместителю коменданта, словно отдавал свое кровное. — Это бывший боксер. Определенно, что еще в той, боже-человеческой, как я называю её, жизни Тронов был почти нечувствительным к боли, а сейчас он её практически вообще не ощущает.

— То есть советуете готовить его к роли диверсанта? — оживился Штубер.

— ...Тем более что Гамбора неплохо овладел методикой подготовки зомби-воинов и зомби-диверсантов, — поддержал его замысел доктор Мартье.

Отшельник бросился отстаивать своего подмастерья, напомнив, что таким образом они теряют талантливого скульптора и что существует человек, который точно так же нечувствителен к боли. Это камнетес, которого все знают как отца Никодима. А поскольку камнетеса найти проще, нежели скульптора, то почему бы в роли диверсанта не испытать этого самого Никодима.

— Рядового Ермакова, — уточнил Мартье, вновь заглянув в свой «гроссбух». — Подтверждаю, он тоже почти нечувствителен к боли.

— Но его еще только предстоит превратить в зомби, — напомнил им обоим Штубер, резким движением руки пресекая дальнейшие попытки спорить с ним. — Сколько времени понадобится, чтобы подготовить из Гронова зомби-диверсанта?

— Если учесть его прошлый фронтовой опыт, а также то, что подготовку по программе зомби-воина сержант Тронов уже прошел...

— Недели этому вашему Гамборе хватит?

— Вам хорошо известно, что Гамбора склонен к экспериментаторству. В отличие от меня, приверженца традиций жрецов вуду.

— Война всем нам оставила слишком мало времени на наши эксперименты, доктор Мартье. В том числе и на один из величайших экспериментов человечества — создание Третьего рейха.

С грустью потупив взоры, офицеры СС угрюмо помолчали, словно поминали покойника.

— Не гарантирую, что мы произведем на свет двойника обер-диверсанта рейха Отто Скорцени...

— Если бы вам это удалось, я бы тотчас же вздернул вас. Просто так, на всякий случай.

— Никогда не сомневался в вашей щедрости, — тяжело, словно ржавыми шестернями, шевелил своими морщинистыми челюстями доктор Мартье.

— Кстати, для диверсионной операции, замысел которой уже несколько дней вызревает в моих фантазиях, вы, Отшельник, тоже понадобитесь. Не решил, для какой именно роли, но ощущаю, что понадобитесь.

— Не знаю, какой из сержанта Гронова выйдет диверсант, но как скульптора мы его потеряем. Какой в этом смысл? У нас много других зомби. Хотите, поищем вместе. А еще лучше — положиться на опыт Фризского Чудовища. Причем только что вы сами велели вести записи по поводу творческих успехов «Зомби-08».

Однако у Штубера было свое видение судьбы этого человека и свои планы, посвящать в которые Отшельника он не собирался.