Восьмая горизонталь (СИ)

сердце, но вдруг появляются люди. Они выходят из дома, спокойная, никуда не

торопящаяся группка. В руках держат свёртки, коробки, опоясанные цветными лентами.

Внезапно с пронзительностью осознаю, они знают всё. Знают, что их ждёт, их тела некому

будет погрести. Они обратятся в прах и развеются пылевыми ураганами. Но сейчас

жители умирающей земли упорно гонят от себя эти мысли, идут в гости к таким, же

обречённым.

Приближаюсь к ним, они приветливо улыбаются. Мы идём вместе, заходим в дом.

Обычная квартира, окна, волнистые шторы, столик, диван, стулья на кривых ножка.

Играет музыка, очень необычная, но приятная, завораживающая.

Люди тихо переговариваются, улыбаются, но на их лицах я замечаю тень,

витающей над ними, смерти.

Одна из женщин, с приветливым лицом, садится рядом. Смотрю на неё и

влюбляюсь, дрожь пронзает тело. Она внимательно смотрит в глаза, и слышу её голос:- У

нас ничего не получится, мы полностью разные и ты ... ещё не родился.

Внезапно становится страшно, я осознаю, какая пропасть нас разделяет, ни года, ни

столетия - миллионы лет. А люди эти просто чудовищно могучи, но и они бессильны

перед природой, перед Богом. Что же они натворили, что их так безжалостно сметает

история, растирая в пыль.

- Пойдём,- говорит женщина. Мы выходим из дома и оказываемся на набережной. Она

ведёт меня вдоль скамеек. На них отдыхают молчаливые люди. Кто нежится, просто

вдыхая морской воздух, кто торгует безделушками.

У лестницы ведущей вверх, задерживаюсь. У ступеньки лежит лоток заставленный

вазами, масками и прочей мелочью. Хозяина поблизости нет, но я знаю - он не придёт.

Поднимаю маску, на меня смотрит необычное существо, отдалённо напоминающее

человека.

- Они жили задолго до нас, можешь взять её себе,- слышу голос женщины. Сую её за

пазуху, заодно прихватываю витую зелёную вазу, очень тяжёлую в непонятных для меня

выпуклых рисунках.

Далее она ведёт по лестнице, и мы упираемся в массивные, исполинские ворота.

Женщина проводит ладонью по поверхности, и они неожиданно расходятся в стороны. С

удивлением рассматриваю огромное помещение. Многочисленные светильники не могут

его полностью осветить и поэтому всё в полумраке. Поблёскивают металлические колоны, виднеются двери, так же из металла, зеркала на стенах тускло отсвечивают свет от ламп. Я

оказался внутри зала, ворота тихо смыкаются, озноб бежит по спине.

- Ты их не бойся, ничего они тебе не сделают. Они приспособились жить под землёй, это

новая раса,- шелестит голос моей спутницы.

Открывается дверь. На пороге появляются люди в облегающих комбинезонах.

Кожа серая с болотным отливом, глаза чёрные, зрачки вытянутые как у кошки и огненно

красные. Один из них смотрит на меня, и я понимаю, нужно идти за ним. Оборачиваюсь.

Женщина улыбается, а в глазах тоска, она прощается со мной. Щемит сердце, я знаю, больше её не увижу.

Он ведёт мимо оранжереи. В зале за стёклами, виднеются растения напоминающие

лианы, деревья в сосульках-плодах, стебли, в мясистых, источающих прозрачный сок, листьях и многое другое.

Подходим к лифту. Он усаживает меня на диван, и лифт ухает вниз с серьёзной

скоростью. Вскоре он останавливается. Выходим и оказываемся в плохо освещённом зале.

Но на этот раз вспыхивает дополнительный свет и всё тонет в молочном сиянии. В центре

зала крутится планета. Как зачарованный смотрю на неё, знаю, это Земля, но не узнаю её.

Континенты, океаны - всё не так. Но это Земля! Внезапно поверхность приближается к

глазам и перед моим взором возникает уродливый разлом земной тверди. Заглядываю

глубже, ужасаюсь. Некто, нечеловеческой природы, грызёт туннели, и целая орда

кошмарных существ их мигом заполняет.

Внезапно меня словно выталкивает из зала, и оказываюсь на улице. Произошли

разительные изменения. Очень холодно, дует свирепый ветер. Я цепляюсь за натянутый

трос и иду по замёршему океану. Колючий снег бьёт по лицу, ладони скользят по

обледеневшему канату.

Неожиданно понимаю, не снежная буря заметает всё вокруг - это замёрзший

углекислый газ. Атмосфера планеты вымораживается, оседая на поверхность в виде льда

и снега. Безудержное горе всколыхнулось в груди. Я понял, живых нет. Все погибли.

Слёзы катятся из глаз.

Пробуждаюсь от толчка в бок. С трудом открываю мокрые глаза, рыдания ещё

срываются с губ.

- Ты, чего, Никита? Сон плохой?- встревожено спрашивает Аскольд.

Оглядываю притихших людей:- Плохой сон, соглашаюсь я,- и место здесь, поганое.

Уходить нужно.

- Куда уходить? Ночь!

Отрываю кусочек слегка подгоревшего мяса, жую, пытаюсь почувствовать вкус.

Сомнения раздирают меня. Да, сон плохой, не просто плохой, ужасный. Но, всё-таки сон.

Может, порю горячку?

- Хорошо, мы останемся до рассвета. Но, костёр необходимо затушить и соблюдать

идеальную тишину.

- Насекомые наползут,- князь Аскольд палкой выпихивает крупного слизня.

- Хорошо,- вздыхаю я,- оставим маленький огонь. Подальше от края, чтоб его не было

видно со дна разлома.

Ночь в самом разгаре. Я не сплю, слежу за огнём, что бы сильно не разгорался.

Заодно сменил на посту Аскольда и, с помощью палки, борюсь с наглыми