Восьмая горизонталь

На пути встречаются множество магазинчиков, простых лавок заваленных разнообразным товаром. Восхитительный запах от многочисленных закусочных, трапезных, сводит с ума. Народ разный, но бедных не вижу. В большей части все сухощавые, цвет кожи от насыщенно зелёного до светло нефритовых оттенков. Одежда столь разная, что возникает ощущение отсутствия законодателей мод, но как это не странно, всё гармонично, так бывает в природе, с её разнообразием форм.

Подходим к двухэтажному зданию, невольно улыбаюсь, безусловно, это и есть Главное управление. Как это странно и смешно, в абсолютно разных мирах, практически одинаковые, казенные сооружения. Всё те же серые стены, прямоугольные окна, без архитектурных излишеств, массивный герб, над тяжёлой дверью, и два охранника с автоматами, лица протокольные, бесстрастные. По бокам серых стен припаркованы, закрытые и открытые лёгкие повозки, нечто сродни с дилижансами девятнадцатого века. Их движущая сила, рептилии, привязаны к толстым брусьям, они что-то флегматично жуют из глубоких корыт. Но, отдельно от всех, диссонируя нелепостью ко всему, стоит вполне приличный автомобиль, весьма напоминающий джип. Многочисленный штат сотрудников то появляется, то исчезает в недрах мрачного здания, искоса бросают на нас взгляды, но не останавливаются, похоже, всякого насмотрелись за годы службы.

Грайя решительно подходит к двери, властно смотрит на охранников, и те, как лакеи, поспешили открыть дверь. Сопровождавшие нас полицейские спрыгнули со своих "рысаков", очевидно, будут дожидаться результата.

Входим внутрь. Справа и слева, от ведущей вверх, мраморной лестницы, стоят столы, за ними сидят дежурные, в лёгких кольчугах. Грайя выбирает одного из них:- Я хочу встретиться с начальником Главного управления, я Верховная жрица Огня, — высокомерно говорит она.

— Вам назначено, — равнодушно глянул на неё дежурный.

— Ты, что-то не понял? Я Верховная…

— Жрица Огня, — демонстративно зевает дежурный. — По какому вопросу прибыли?

— Ваше ведомство в нашем подчинении, — в бешенстве шипит Грайя.

— А откуда я знаю, что ты та, за которую себя выдаёшь, а твои спутники, сдаётся мне, не из Пустой земли, — он неожиданно цепко впивается в нас взглядом.

Из глубин коридора бесшумно выдвигается вооружённый отряд.

— Сдайте оружие, — ровным голосом, без эмоций, говорит, выступивший вперёд офицер.

Дядя Никита, они хотят нас убить? — ясные глаза Светочки наполняются слезами, Игорь оскалился, заслоняет собой девочку.

— Нет, они просто не знают кто мы. Разберутся, отпустят, — стараюсь успокоить детей аккуратно кладу меч и лук на пол, Семён скидывает с плеча боевой топор, его грохот мощно прокатывается вдоль стен, Грайя, немного поколебавшись, бережно укладывает на стол дежурному, арбалет.

А вот и выход начальника Главного управления, а с ним, по лестнице спускается, в золотистой накидке, крепкий мужчина, лицо — словно вылепленное из зелёной глины, глаза, едва выглядывают из щёлочек надбровных дуг, отдают чернотой и багровым отблеском зрачков.

— Верховный властитель города Годзбу, Гроз Гур, — мысль Грайи шёпотом прокрадывается мне в мозг, — как плохо, что он здесь.

— Говоришь, ты Верховная жрица храма Огня? Очень может быть, — он не сводит с неё пристального взгляда. — Но, почему такая компания?

— А чем она вам не нравится? — Грайя само спокойствие.

— Они не нашей расы.

— Но и не демоны.

— Откуда мне знать, мир меняется, в нашей среде появляются предатели.

— Надеюсь это не намёк в мою сторону, — едва сдерживается жрица.

— Кто они? — в упор спрашивает он.

— Можно мне сказать? — вкрадчиво пускаю мысль.

— Он говорит на тайном языке? — в безмерном удивлении вскидывает на меня взгляд Гроз Гур.

— Он тот, ради которого существует наш храм, а защищают его ваши службы.

— Он не бессмертный, это очевидно.

— Но и Силой обладает, Хозяина Золотого Купола убил… всех животных подчинил своей воле — ему разрешён доступ в Лифт Богов и… он говорил с Царицей.

— Говорить можно всё, что угодно, вероятнее всего, это не правда.

— Я из высшей касты, разве не тебе, приближенному нам, не отличать правду ото лжи.

— Мир меняется, — уклончиво говорит Гроз Гур, — Другие могут воздействовать на сознание. Мы не раз сталкивались с их опытами, могут любого подчинить.

— Но не нас, — высокомерно заявляет жрица.

— Ты ещё мало жила, девочка, на своём веку я многое повидал, а высшая, средняя и прочие касты — это условность.

— Это знания, чем выше каста, тем больший доступ к ним, — парирует Грайя, но краска гнева озаряет лицо.

— Я согласен, но иногда с меньшего, можно извлечь большее, обладая интуицией. А опыт появляется в зрелом возрасте чаще, нежели, в столь юном, как у тебя, девочка.

— Раз ты такой опытный, то о чём говорит интуиция насчёт нас?

— Помимо интуиции, у меня есть осторожность, чтобы не делать опрометчивых шагов.

— Говоря простыми словами, трусость, — выпаливает Грайя.

— Вполне, — с непроницаемым лицом, соглашается Верховный властитель.