Восьмая личность

Идя по Грейт-Истерн-стрит, я наблюдаю, как ночь вступает в свои права. В ресторанах и кафе полно посетителей, там кипит жизнь. В барах толпы любителей потанцевать: с округлившимися глазами, расслабленные, они движутся в такт музыке и счастливо улыбаются.

Я чувствую неприятный испуг при воспоминании о вечеринке у Шона. О том, как я танцевала: опьяненная, беззаботная и любимая, в восторженном предвкушении ночи секса. Внезапно моя незваная тоска по нему выталкивается прочь непоколебимым и ясным разумом, однако мое сердце продолжает ощущать другое.

«Ради бога, Алекса, — раздраженно говорит Раннер. — Возьми себя в руки!»

Я перехожу дорогу, уворачиваясь от проезжающих машин, затем сую руку в карман: холод серебряного ножа для конвертов действует на меня ободряюще.

Музыка отдается у меня в голове каким-то беспощадным саундтреком, когда я поднимаю голову и в последний раз смотрю на неоновые огни «Электры».

Элла уже там. Она встречает меня у двери, с улыбкой трижды сжимает мою руку.

— Привет. — Она подмигивает. — Выпьешь?

— Нет. Что он здесь делает? — шепчу я, кивая на Шона за барной стойкой. — Он же должен быть в банке. Что происходит?

Шон уходит в подсобку, оставив полотенце, которым он вытирал бокалы, на стойке.

«Подонок», — цедит Раннер.

— Изменение плана. Кесси нужно сделать маникюр, и она сказала, что сама заедет в банк, — говорит она. — Не переживай. Выпей.

— Я не хочу пить, — говорю я. — Давай заберем коды и уйдем.

— Тебе надо успокоиться, — твердо говорит она.

Я делаю глубокий вдох и пристально смотрю на нее.

— Успокоилась?

— Успокоилась, — говорю я. — Где Навид?

— В Дрессировочном доме. Кажется, там какая-то проблема.

— Что за проблема? — спрашиваю я.

— Какой-то псих преследовал одну из девочек до самого дома. Он уже давно оставлял для нее подарки и все такое. В общем, он попытался прорваться в дом.

— Девочки в порядке?

Элла пожимает плечами.

— Не знаю, наверное, — безразлично отвечает она. — Кстати, а где твой рюкзак?

Встревоженная ее безразличием, я поворачиваюсь, чтобы она увидела рюкзак на плече.

Элла одной рукой берет меня за руку, а другую трет о джинсы. Ее глаза чуть больше, чем обычно.

— Ты под кайфом? — говорю я.

— Совсем чуть-чуть. Чтобы успокоить нервы.

Теперь, когда она призналась, я замечаю, что у нее и движения резче, чем обычно. Она оживляется при любом звуке или движении. Взгляд у нее дикий. Звериный, как у бродячей кошки.

Она наклоняется вперед, чуткая и бдительная.

— Вот, — шепчет она, кладя ожерелье с ключиком мне в ладонь. — Думаю, им можно открыть верхний ящик письменного стола Навида.

— А ты не пробовала? — спрашиваю я.

— Кесси только что уехала. И я не хотела, чтобы Шон что-то заподозрил. Попробуй этот ключ, — настаивает она. — Если получится, ты заберешь коды от даркнета. — Она загибает мои пальцы. Я ощущаю жар в ладони, как будто там лесной пожар.

* * *

На лестнице мимо меня проходят Ненавистница бананов и Эми, их черные юбки короче, чем всегда. И без карманов.

Эми держится за перила и, чтобы не встречаться со мной взглядом, поправляет бант на своей заднице, а потом вытирает нос. Она тоже под кайфом. Пройдя мимо, она оборачивается.

— Что? — говорю я.

Эми покачивается, стоя на ступеньке.

— У меня с тобой никогда не было проблем, — говорит она. — Ты должна знать это.

* * *

Во рту у меня пересохло, нервы натянуты до предела. Я вхожу в кабинет Навида. Я смотрю на его письменный стол, на верхний ящик с обличающими его уликами. Я так сильно сжимаю ключ во вспотевшей ладони, что на коже остается отпечаток.

«Давай», — подталкивают Паскуды.

Ключ входит в замок, но когда я пытаюсь повернуть его, он не поворачивается. Я пытаюсь и так, и этак, моя рука дрожит, сердце едва не выпрыгивает из груди, но ключ не поворачивается. Я вытаскиваю его и пробую еще раз. Ничего. Я дую на него, тру о лосины и пробую еще раз.

«Черт».

Сердце гулко бьется о ребра, от страха начинает кружиться голова. Звяканье бутылок в ящиках заставляет меня подпрыгнуть. Я замираю. Прислушиваюсь к мужским голосам по ту сторону тонких, как рисовая бумага, стен.

«Вообще-то об этом должна была позаботиться Элла, — говорю я. — Проклятье».

Я оглядываю стол Навида в поисках чего-нибудь острого, чем можно было бы открыть ящик. Там нет ничего, кроме ручек, порнухи и чеков. Пепельницы. Степлера.

Я оглядываю полки, приподнимаюсь на цыпочки и провожу рукой по верхней. Опять ничего.

«Проверь карман», — приказывает Раннер.

Ну конечно же. Нож для конвертов Дэниела.

Я просовываю его в щель между корпусом стола и передней стенкой ящика и дергаю им вверх и вниз.

«Дай мне», — говорит Раннер, захватывая Тело.

Она бьет по ножу кулаком, давит на него всем весом.

«Подожди», — говорю я.

Снаружи, у двери, слышатся голоса девочек.

Раннер вздрагивает.

«Быстрее!» — кричу я.

Еще пара нажатий, и ящик открывается.

— Готово, — говорит Раннер, обливаясь потом.