Восьмая Марта

Что-то не в ту степь меня занесли воспоминания. Так зачем же ходят к соседям? Ну не за солью же!..

– Какой интересный рисунок на твоём халатике, Сонечка, – долетает до моего сознания голос Артёма. Как-то странно он говорит.

Да какой там говорит – он мурлычет, как огромный котяра, и того и гляди прихватит эту бесстыжую мурку за холку. Халат он у неё разглядывает, как же! Да ему сейчас глаза прикрой – он даже цвет этой тряпки не вспомнит! Зато с размером Сонькиных бидонов точно не ошибётся. Вон, глаза уже, как у маньяка в момент обострения. И, похоже, он уже готов растерзать свою рыжую жертву, начиная с уничтожения халата. Ну уж нет, такого безобразия на своей территории я точно не потерплю.

– Да это Манькин халатик, – Сонечка сияет белозубой улыбкой, а мне хочется немедленно откреститься от этой развратной тряпки. На мне он так вульгарно никогда не смотрелся.

– Манькин? – интонация у Артёма меняется, и он обращает на меня хмурый взгляд.

Ну не будет же он мне за неприличный халат высказывать. Тоже мне, поборник морали!

– Что? – ощетиниваюсь я.

– С каких пор ты у нас Манька? – голос брата становится на тон ниже и в нём слышны угрожающие нотки. Не к добру это…

– Ой, Тём, это у нас с Софи позывные такие, – отшучиваюсь я и пытаюсь соскочить с темы. – Вот зря мы Сашку не позвали, он голодный, небось.

– То есть она Софи, а ты Манька?! – не унимается Артём, а я вижу, как на Сонечкином личике возникает недоумение, а рот уже приоткрывается в попытке вставить свои веские пять копеек.

Вот только она совсем не знает Артёма. И лучше бы ей сейчас молчать, но тогда это была бы не Сонька.

– А в чём, собственно, дело, Артёмушка? – выступает моя подруга, удерживая на лице улыбку.

– А дело в том, Со-фи, что мою сестрёнку зовут Марта. Это красивое и редкое имя ей дано не для того, чтобы всякие необразованные квочки склоняли его, как им вздумается. Я ещё стерпел это идиотское «Манюня», но «Манька» – за пределами моего понимания.

На моей памяти в подобном тоне ещё никто не общался с Софийкой безнаказанно. Но и Артёма никому пока не удавалось наказать, даже родителям и Антохе. Взгляд моей подруги уже мечет молнии, но уж я-то знаю, что брата свирепым взглядом не проймёшь.

– Тёма, прекрати немедленно, ты не прав! – я отважно встаю на защиту Соньки. – Софи – моя лучшая подруга и называет меня так только она и только между нами. Да и то совсем редко…

Безбожно вру! На самом деле, с Сонькиной лёгкой руки Манькой меня начали называть и другие однокурсники, и мне это очень не нравится. Но не бросать же сейчас подругу к тигру в пасть. Да-да – мой пушистый мурчащий котяра Тёма уже перевоплотился в рычащего грозного зверя. А ведь я почти стала забывать, каким бывает мой братик.

– Да ладно! Лучшая подруга?! – злобно ухмыльнулся Артём, не отрывая взгляда от Сонечки. – А ну-ка, подруга, утрамбуй своё вымя под халат и объясни мне, непонятливому, почему ты не Жучка.

– Артём! – я изо всех сил треснула его кулаком по плечу. – Сонь, не слушай его!

Но они оба не обратили на меня никакого внимания, и даже разбитая мной чашка не произвела должного эффекта. Остаётся надеяться, что до драки дело не дойдёт, но поручиться за подругу я не могу.

– Ты кто такой? – зашипела Сонька, даже и не думая прятать своё богатство. – Да какое ты имеешь право мне указывать, индюк неадекватный?

– Как ты меня назвала, соска тупая? – приглушённо зарычал Артём.

– Индюком! – гордо провозгласила подруга. – Да-да, а ещё земляным червяком!

– А ну, брысь отсюда, пока я твои тощие ноги не повыдёргивал и не вставил в твой тощий зад.

Сейчас несмотря на то, что мне очень захотелось прибить брата, всё же стало его немного жаль. Никто и никогда не называл моего великолепного Артёмку… хм… земляным червяком. А вот про Сонечкин зад он очень даже зря сказал. Подруга опасно прищурилась.

– Только попробуй ко мне прикоснуться, недоумок, и сразу лишишься своей блестящей шкурки. А под ней все увидят осла. Я ухожу лишь потому, что сама не хочу оставаться с тобой под одной крышей. И, знаешь, где я видела твои смешные угрозы? Ведь это пустые слова…

Я на всякий случай повисла на Артёме, уже не зная, чего ожидать от этих двоих.

– Ой, простите, чуть про ваш халатик не забыла, – ухмыльнулась Софи и дёрнула за пояс.

Халатик упал к ногам моей подруги, а она, перешагнув через него, гордо прошествовала в спальню. Если бы я умела, то присвистнула бы от восторга. Сонька лучшим образом продемонстрировала все свои достоинства, показав моему братишке, чего он лишился. Глядя на её далёкий от тощего филей, у Тёмы часто-часто застучало сердце в области желудка. Именно там я сцепила свои руки, обнимая брата.

– Какой же ты дурак! Вот зачем ты всё испортил? – тихо проговорила я, проглотив слово «опять».

Да, такие финты случались с нашим Тёмкой и раньше, но даже сейчас я не хочу его ранить ещё больнее.

– Она тебе не подруга, – упрямо проговорил брат.

– Это не тебе решать, – отрезала я и отправилась вслед за Софи.

* * *

– Тачка уже подъехала, – буркнула Сонька, выходя из кабины лифта.

– Сонь, прости меня, – я взяла подругу за руку.