Восьмерка

Я придирчиво осмотрела свой постоянный наряд – сине-белое платье в полосочку, как у кота Матроскина (интересная книга, антропологичка почему-то говорила, что мы как дядя Федор – маленькие взрослые или взрослые дети. Только я вот этого дядю Федора никогда не понимала: как же можно от своих, любимых родителей просто так взять и уйти?!). Так вот, никаких перьев на платье не было, но долго раздумывать об этом не пришлось – Лизка соскочила с кровати и крепко меня обняла.

– Ну что, мирись-мирись и больше не дерись?! – засмеялась она.

Вот никогда не узнаешь, чем Лизе угодить.

Мне очень хотелось рассказать ей про все свои беды, но теперь эта дурацкая книжка не давала мне покоя. А если ей верить, ни в коем случае нельзя сразу говорить о себе. Сначала надо сделать вид, что тебе интересно, как дела у собеседника, а потом уже рассказывать свои новости.

И тут Лизка сказала кое-что такое, что я разом забыла и про книжку, и про все остальное.

– А я дату Появления назначила, – Лиза старалась не смотреть на меня, как будто ничего в этом не было особенного. Подумаешь, дата Появления…

– Как? Когда? Что же ты мне раньше не говорила?!

Лиза опустила глаза.

– Я боялась, что ты за меня не порадуешься. Ты же так злилась все это время. Вот, даже Ритку хотела… молотком.

– Это все уже прошло, – я торопливо потянула Лизу и сама уселась на кровать. – И об этом потом. Рассказывай!

Лиза села, скрестив ноги:

– Я все просчитала. У родителей сейчас благоприятный период для моего Появления. Папа только что защитил важную работу, а у мамы скоро будет большой концерт. И потом они наконец-то одновременно уйдут в отпуск. Тогда у них в голове как раз освободится немножко места для мыслей обо мне, – торжественно закончила она.

Если честно, мне это показалось странным – раньше я бы и представить не могла, что у родителей должно быть какое-то особое место в голове для нас. Мы ведь так здесь ждали встречи с ними. Неужели они не ждут нас так же?!

Но теперь я на всякий случай очень внимательно слушала Лизу.

– И когда?

Нет, я радовалась за Лизу, честно. Она так долго готовилась к этому. И ее родители мне очень нравились. Лизка им точно нужна – а то они слишком много работают. Но еще я понимала, что моя подруга скоро меня покинет. И я тут останусь совсем одна очень надолго.

Лиза уже не могла усидеть на кровати, так ей не терпелось поделиться радостью:

– Через две недели! – она спрыгнула с кровати и даже подкинула в воздух экранчик, так что я еле успела подхватить его.

Кажется, Лизе даже стало стыдно, что она распрыгалась, как кузнечик (это нам всегда так Старшая по распорядку говорит – расходитесь по капсулам, хватит скакать как кузнечики), потому что она быстро пригладила волосы и села, расправив темное платье и одернув белый воротничок.

– Значит так, Восьмерка, – сказала она строго, – ты ничего такого не думай. Я тебя совсем не бросаю. Тебе нужно только выждать разумное время после того, как Рита Родится, а потом сразу же отправляться следом. И тогда мы с тобой обязательно встретимся.

Антропологичка нам говорила, что нужно быть оптимистами. Но у некоторых (по-моему, она обычно смотрела на меня) оптимизм чрезмерный и следует его разбавить здравым смыслом. Так вот, сейчас здравый смысл мне подсказывал, что ничего из этого не выйдет. Все получалось наоборот. И вообще…

– Ты же теперь наверняка с Ритой подружишься… Вы же почти в одно время Родитесь.

Лизка опять вскочила.

– Глупости ты говоришь, Восьмерка, – она зашагала по комнате. – Глу-по-сти! Я пока тут без тебя сидела, обо всем подумала. Главное, в этот раз правильно выбрать дату.

Ритка Появилась только недавно, значит, мне еще месяцев восемь ждать, когда она Родится, а потом еще какое-то положенное время. И все это без Лизки… Я всхлипнула:

– Я же тут буду совсем одна…

– Ну-ка не реви, Восьмерка! И совсем ты не одна тут будешь. Вот, Смотритель у нас какой. Всегда с ним можно посоветоваться. И… – Лиза запнулась и, кажется, немножко покраснела, – Сережа вот, например, очень хороший. С ним тоже иногда можно разговаривать.

Я вытаращила глаза и фыркнула:

– Сережа?! Чего это ради я буду с ним разговаривать?

– Ну так, просто… Просто иногда с ним можно поговорить. И все. Чего ты ко мне пристала?!

– Да я к тебе и не приставала, – говорю. – Странная ты какая-то, Лиза. А со Смотрителем, да, хорошо бы еще поговорить. Знаешь еще что? Ко мне ведь приходила Старшая по выбору…

И я выложила Лизке всю историю с папками и архивами.

Лиза дослушала все и снова начала бегать по капсуле. Я напряженно ждала, что она скажет. Наконец, не выдержала:

– Это плохо, да? Очень плохо?!

Лиза остановилась и посмотрела на меня пристально:

– Нет, Восьмерка. Просто надо подумать, ладно? Можешь мне показать эти папки?

И пока мы ходили в мою капсулу за архивами и еще немножко посидели у меня, Лизка все рассказывала про своих родителей, про то, как она ходила выбирать дату. И что Родиться она должна прямо в папин день рождения, потому что однажды он сказал маме, что она, Лизка, будет для него лучшим подарком.

Я удивлялась:

– Разве он уже про тебя знает?