– Семь вариаций одной вселенной и сотни или тысячи пространственных и временных карманов, созданных высшими существами. Вроде полубогов и богов. Душа каждого разумного существа проходит семь этапов – семь ступеней своего становления и, посещая каждую вселенную, пребывает в ней в разных формах жизни и разные временные отрезки. Мы с тобой попали в Лимб после стадии «человек» – девять перерождений в одной вселенной. Но я приобрёл «Камень души», а с ним и память.
– То есть ты всё же заключил сделку с Горгом? – выдохнув, с опаской спросил Бал о том, что мучило его больше всего, хотя он почти ничего не понял из объяснений Высшего.
– Ну, да… Откажись я, мог бы и не пережить бой. Лежали бы сейчас там вместе с тобой, – Орта сразу же ударил сильной картой.
Бал погрустнел и опустил взгляд, однако разумом понимал, что Высший абсолютно прав. Его и не должен был волновать клан, где он пробыл всего полчаса, а единственного друга из всех соратников по итогу спас.
– Я так и думал, – всё же посетовал Паладин.
Он был сбит с толку и старался побыстрее прийти в себя, однако вместо этого всё глубже осознавал тяжесть происходящего.
– Зато с трофеями, – Орта только закончил погрузку золота, а теперь вновь полез в рюкзак, чтобы достать предметы, полученные от Горга.
Бал увидел следующую надпись:
– Поверить не могу! – подскочив с места, воскликнул Бал, опешивший от увиденного.
Сейчас Паладин был шокирован больше, чем когда узнал, что Лимб – искусственное измерение. Понятие «вселенная» он, кстати, знал. Местные учёные не отрицали существования космоса, хотя в Лимбе не было даже неба и звёзд.
– И он отдал тебе три предмета? Не понимаю, – недоверчиво продолжал причитать Бал, стараясь интонацией и поведением донести, что Высший нешуточно вляпался.
– Да.
– «Тёмный дар», – проговорил Паладин, изучая ожерелье и всё глубже впадая в прострацию. – Ты чего, собрался использовать демонический камень?
– Ещё не решил.
– Чёрт! Какой же ты идиот. Не вздумай даже! Чёрт. Ну, зачем… – затараторил Бал. – Ты хоть понимаешь, что начнётся, когда остальные узнают? А как только ты получишь контроль мглы, о тебе узнают по всей Империи! – уговаривал он, серьёзно переживая и за друга, и за себя. – Тебя будут считать предателем, а с тобой и меня! Назначат разбирательство, а если мы не явимся, определят награду, и начнётся охота. Плюс, ты теперь обладаешь двумя фрагментами печати Создателя. Охотники потянутся к нам, словно мухи к мёду.
– Да перестань! Уверен, всё не так плохо. Пользоваться Антрацитом ведь не запрещено?!
– Придурок ты. Прямо – не запрещено. Однако сам подумай, как будут трактовать твой поступок? Осудят даже те, кто не предвзят. Понять подобное невозможно, у нас ведь война. А при наличии личного интереса вывернут всё так, что сам не узнаешь историю. Ты своими руками выдал охотникам лицензию на собственное убийство.
– Не понимаю, – растерялся Орта.
– Мля-а-а, – раздосадовано протянул Бал. – Охотники есть среди всех слоёв общества. У многих из них хорошие связи. Признай власть нас преступниками или хотя бы подозреваемыми, появится основание. А дальше дело техники: приврать, извернуться, наговорить, и мы попадём в розыск. Потом скажут, мол, оказали сопротивление, и убивший получит право забрать твой лут в качестве награды. А зная о камнях и нашем состоянии, что им помешает состряпать убедительную ложь, оправдывающую наше убийство! – пессимистично пояснил Паладин с лёгкой обидой на то, что друг и его втянул в эту авантюру.
Бала бесила опрометчивость поступков Орты и его безрассудство, ещё и факт разрушения его прошлого мира давал о себе знать. Паладин испытывал эмоциональное потрясение и едва мог совладать с собой.
– Хорошо, не буду торопиться, – пообещал Высший. – И меч тоже не могу использовать?
– Нет, конечно! Максимум, ожерелье, и то без активации контракта! – настоял Бал.
– Ну, я его на руку надену только, – с горящими от желания глазами пробормотал Орта.
Взял браслет, воспроизводящий клинок, и поднёс его к правому запястью. Тот сам немного раздвинулся, чтобы рука прошла, а потом плавно сомкнулся. Между дужками осталось не больше сантиметра.