Восьмое Небо

— Прочь с дороги, — Ринриетта вздернула подбородок, — Надеюсь, ваше лязгающее воинство еще не совсем заржавело. Я не собираюсь ждать отстающих.

Она зашагала вперед, туда, где возвышалась надстройка. Паточная Банда двинулась следом, но ее шагов было почти не слышно в звоне металлических ног. Абордажные големы «Восьмого Неба» шагали по бокам, выстроившись в две колонны. Пожалуй, это действительно было похоже на торжественный парад, подумалось Ринриетте. Жуткий и неестественный парад. Кажется, что-то подобное устраивают в Унии, сопровождая приговоренных к месту казни. Ринриетта усмехнулась. Это ли не чувство юмора Розы Ветров?..

Идти пришлось долго — сказывались исполинские размеры корабля. Кроме того, передвигаться по палубе «Аргеста» было не так просто. По сравнению с ней даже странным образом устроенная и заваленным всяким хламом палуба «Воблы» могла бы показаться широким мощенным проспектом. Чем дольше они шли, тем очевиднее становилась мысль, что пришла Ринриетте в голову с самого начала. Этот корабль строися не человеком. Нет, поправила она сама себя, он строился не для человека. Невозможно было представить, что по этой палубе, перекошенной, зияющей отверстиями, щелями и прорехами, будет перемещаться команда, состоящая из обычных людей, тем паче — вести бой или управлять судном. Оборудование и механизмы лишь через подзорную трубу выглядели вполне обычно, но лишь сейчас она могла рассмотреть, что они не создавались для того, чтоб использоваться людьми. Искаженные пропорции и размеры, грубые ошибки в конструкции, перепутанные детали и крепежи — все это было не более чем декорацией на страшной и сооруженной неведомыми силами сцене. «Восьмое Небо» создало не корабль, с замиранием сердца поняла она, лишь видимость корабля. Железную оболочку, в которую вдохнуло силу «Аргеста». Что же это была за сила? Ринриетта и раньше задумывалась об этом, но никогда прежде эта мысль не казалась ей столь тревожной и неприятной. Может, эта сила, сплетенная из невероятной мощи чар, была искажена и обозлена на весь мир изначально? Что если дед именно потому и отдал ее в чужие руки, что не доверял ей?..

Надстройка «Аргеста» пугала сильнее всего, до того, что Ринриетте пришлось отдавать мысленный приказ каждой ноге в отдельности — те норовили прикипеть к палубе. Впрочем, она не была уверена, можно ли было называть это пугающее огромное сооружение из перекрученного металла надстройкой, скорее, это напоминало какую-то жуткую ведьминскую башню из средневековых сказок. Опаленный жаром металл был сплавлен в жуткую непропорциональную конструкцию размером с пятиэтажный дом, из которой выдавались неровные отростки и лишенные какого бы то ни было смысла элементы. Словно какая-то сила вознамерилась создать копию дредноута, не умея управляться с обычными материалами и лишенная человеческих глаз. И создала — по своему извращенному разумению.

Один из абордажных големов с грохотом распахнул неровную, сваренную из бесформенных кусков металла, дверь.

— КАПИТАНЕССА, ПРОШУ ВАС, — голос «Барбатоса» понизился, превратившись в утробный скрип, — МИСС РОУЗБЕРРИ ОЖИДАЕТ ВАС НА МОСТИКЕ. ВСЕМ ПРОЧИМ ГОСТЯМ ПРЕДЛАГАЮ ОБОЖДАТЬ ЗДЕСЬ.

Он и не пытался придать приказу форму предложения. Ринриетта понимающе хмыкнула.

— Все в порядке, — произнесла она спокойно, — Ждите меня здесь.

— КАКАЯ НЕВОЗМУТИМОСТЬ, — голос гомункула отвратительно захихикал, породив звук, похожий на лопающиеся друг за другом рыбьи пузыри, — МНЕ ЛИ НЕ ЗНАТЬ, ЧТО ВНУТРИ ВЫ ДРОЖИТЕ ОТ УЖАСА? Я ЧУЮ ВАШИ МЫСЛИ. ЛИПКИЙ ЗАПАХ СТРАХА. ВЫ НЕ УЙДЕТЕ С ЭТОГО КОРАБЛЯ.

«Законы жанра, — Ринриетта невольно вспомнила безумные пророчества «Малефакса», — Последний акт».

Что ж, пусть так. В этой истории действительно слишком много нелепой театральности. Но если мистер Роузберри и «Восьмое Небо» ожидают, что последний акт будет сыгран по их либретто, кого-то ждет неприятное удивление. Перед тем, как шагнуть в дверной проем, внутри которого клубилась липкая зловонная темнота, Ринриетта осторожно проверила локтем спрятанный под ремнем пистолет. Да, некоторые пьесы просто требуют внезапного финала.

* * *

Лишь оказавшись в одиночестве внутри зловещей лестничной шахты, Ринриетта позволила себе сбросить маску хладнокровия, сохранять которую приходилось из последних сил. Спина, державшая капитанскую осанку, мгновенно согнулась, подборок опустился, шаги из энергичных и уверенных сделались шаркающими, как у глубокой старухи. Перед лицом экипажа она не имела права показывать страх. Капитан остается капитаном, и неважно, находится он на пороге сияющей победы или сокрушительного поражения. Что ж, если так, Дядюшка Крунч был бы доволен тем, как его воспитаница выучила урок.