Восьмой ангел

Произнося эти слова, старушка блаженно прижмурилась, будто уловила прикосновение тех самых ангелов.

— А еще, — старушка заговорщически поманила девушку к себе, словно собиралась поведать ей страшную тайну, — как только отец Павел церковь восстановил, так над ней солнце засияло. И теперь всегда светит. В поселке — дождь, снег. А у нас тут солнце.

— Всегда? — поразилась Ольга, мгновенно вспомнив неожиданно появившееся свечение из-за мрачных сосен.

— Всегда, — кивнула старушка. — Господь Бог тучки раздвигает, чтоб свой дом видеть.

— А ночью?

— Спросила! — укоризненно поджала губы бабуля. — Богу-то, небось, тоже отдыхать надо! Чай, не железный!

— Ну да, — согласилась Ольга.

Еще, как выяснилось, отец Павел одним своим присутствием и неустанными молитвами разогнал нечистую силу, в деревне обосновавшуюся. И вот уже года два тут прекратились и драки, и ссоры, да и пить стали не в пример меньше.

— Как же ему это удалось? — подивилась Ольга. — Вся Россия пьет и дерется…

— Светлый человек, — убежденно затрясла головой старушка. — Святой. Бога просит, а Бог дает. А сколько к нему народу в гости приезжает! С того места, где он раньше служил. Видать, плохо там без него. Вот, на прошлой неделе пара немолодая, солидная такая, венчаться приезжала. Хоть у них там в городе своих церквей — на каждом углу.

— А откуда он у вас появился? — заинтересовалась Славина.

— С Севера, — поджала губы рассказчица. — Говорят, что его там самый главный невзлюбил, епископ. Не мог ему людскую любовь простить, вот и выжил. Да напраслины на него возвел столько, что батюшка занемог от такой подлости…

Обрывки каких-то смутных воспоминаний попытались пробиться сквозь сонный морок, заполонивший тяжелую голову. Ольга постаралась было собрать их воедино, чтобы понять, что именно показалось ей таким знакомым в этом бесхитростном бабкином рассказе, — не вышло. Разрозненные фразы, клочки, осколки никак не хотели складываться в общую картину.

— А откуда — с Севера? — спросила она.

— Да с самого края света, с Мурманска.

Старушка сделала ударение на среднем слоге, именно так называли Мурманск люди, никогда в нем не бывавшие, и это неправильно произнесенное название вдруг больно щелкнуло у Ольги в темечке, словно кто-то невидимый и всемогущий включил тугой выключатель. В голове стало светло, и зазвучал родной Машкин голос: «Такого человека выжили! Да я до самого Патриарха дойду!»

И Машка тогда дошла. И Ольга ей помогала, используя свои связи, передать пакет с документами самому Алексию. Только и это не помогло…

* * *

Адама Барт уводил чуть ли не за руку. Тот все оглядывался на величественную гору, хранящую великую тайну, на игрушечную хижину хогона, который держал в своих руках ключ к этой тайне.

— Макс, — почти не разжимая губ, словно опасаясь, что его могут услышать, шепнул чеченец, — а где вход? Со всех сторон скала, как они внутрь попадают?

— Загадка, — пожал плечами Барт. — Даже Моду неизвестно. Вроде, хогон знает, на что надо нажать, тогда какой-то из камней отъедет и откроет вход.

— А ты не знаешь, сам хогон часто там бывает?

— Не знаю. Этого никто не знает. Вот видишь пространство между хижиной и скалой? Сколько тут, метров сто-сто пятьдесят?

— Пожалуй, — прикинул Адам.

— Так вот, на этот участок вообще даже ногу ставить нельзя. Дабы не осквернить.

— Типа, нейтральное пространство между двумя мирами? — напряженно хохотнул чеченец.

— Вроде того.

— И ловушки есть? И контрольно-следовая полоса?

— Уверен. Только проверять не советую. Если там, внутри, такие сокровища, о которых ты говорил, неужто их без охраны оставят?

— Кто ж из сириусян мог предположить, что сюда явится хитрый чечен? — хмыкнул Адам. — Да не напрягайся ты! — уловил он настороженность во взгляде друга. — Шучу!

Когда приятели спустились в деревню, большинство костров у хижин уже погасло — догоны легли спать. В «отеле», где они бросили свои вещи, поджидал зевающий, но веселый хозяин. Роскошный ужин, состоящий из пережаренного уже остывшего мяса с просяными лепешками и просяным же мутным и горьким пивом, прошел под неустанную болтовню владельца апартаментов, который щедро делился с гостями страшилками из догонских мифов вперемешку с творчески переосмысленными сюжетами из голливудских боевиков.

— Спать? — обрадовался догон, видя, что гости поднимаются. — Лучшие места. С видом на горы. Чистый воздух. Прохладно.

— Какие виды в такую темень? — поморщился Адам.

— Это он у европейцев нахватался, — пояснил Барт. — Видно, кто-то сказал, что в дорогих отелях номера с видом стоят дороже.

На втором этаже продуваемой всеми ветрами крыши, под дырявым пальмовым навесом выстроились три шеренги одинаковых кроватей.

— Как в пионерлагере, — улыбнулся Барт, проверяя хлипкое ложе на прочность. — Смотри, какой ортопедический матрац!

Под сложного цвета влажными простынками, которыми предупредительный хозяин застелил две соседние кровати (других постояльцев в «отеле» не было), корявились прочно переплетенные меж собой сухие ветви. Барт осторожно присел и тут же вскочил, крякнув: мягкое место угодило на острый торчащий сучок.