Восьмой грех

Мальберг вспомнил тот ледяной голос, который угрожал ему по телефону.

Наконец они взошли на площадку башни. Всего несколько часов назад Лукас узнал здесь от Груны и Дулацека, что на самом деле происходит в замке Лаенфельс. Уже наступила ночь. Тяжело дыша, Лукас ухватился за один из зубцов. Он не решался заглянуть в чудовищную пропасть, которая распростерлась внизу. По его лбу тек холодный пот.

Направив на Лукаса дуло пистолета, Марлена встала на противоположном краю площадки. Теперь он заметил, что она тоже нервничает. Мальберг видел, как дрожат ее руки, сжимающие пистолет, и это было еще опаснее.

– Скажи, в конце концов, зачем все это! - произнес Мальберг. - Что тебе от меня нужно? - Он попытался говорить уверенно, но его голос звучал жалобно.

– Что ж, охотно расскажу, - холодно ответила Марлена и уставилась на него безумными глазами. - Ты слишком много знаешь. Мьюрата, конечно, не назовешь симпатичным. К тому же после развода у него осталась куча долгов. Но он решился сделать мне предложение. Первый мужчина, который оценил меня по достоинству. Наверное, ты знаешь, что профессору Мьюрату принадлежит' значительное открытие.

– Да, я знаю, - прошептал Лукас. - Ген Бога.

– Я догадывалась, что ты об этом знаешь… Чтобы рассчитаться с долгами, Мьюрат предложил Римской курии выкупить результаты исследований за десять миллионов евро. Священники очень заинтересовались этим, но денег платить не хотели, а Мьюрат в свою очередь не хотел торговаться. Он оставил им визитку, сказав, что пробудет' в Риме еще неделю, дал мой адрес. Уже на следующий день у моей двери стоял высокий лысый мужчина в темном двубортном костюме. От него несло парфю-мом. Он хотел еще раз поговорить с Мьюратом. Кардинал, государственный секретарь Гонзага, влюбился в меня!

Мальберг задумчиво кивнул ей. Марлена стояла перед ним, как Горгона Медуза с развевающимися волосами-змеями, и он с трудом воспринимал происходящее.

– И что, - тихо спросил Мальберг, - сделка состоялась?

– Нет. У Гонзаги, который действовал по личной инициативе и сразу увидел опасность в этих документах, был ограниченный бюджет.

Лукасу показалось, что Марлена немного успокоилась, и он сделал шаг навстречу.

Марлена тут же вскинула пистолет и заорала:

– Назад! Ни шагу дальше!

Решительное выражение ее лица еще можно было разглядеть в сумерках. И то, что он видел, выдавало серьезность намерений.

Мальберг был зажат между двумя зубцами в человеческий рост, у него начала кружиться голова, кровь стучала в висках. Лукас двумя руками вцепился в стену, понимая, что под ним добрых тридцать метров пустоты. Мальберг был в шоке и чувствовал, что не в состоянии мыслить ясно. Как выбраться из этой ситуации? Он боялся. Никогда в жизни он не испытывал такого животного страха. Лукас не решался больше задавать вопросов Марлене, хотя их у него была прорва. В любую секунду женщина могла нажать на спусковой крючок. Она выглядела как помешанная, просто сумасшедшая!

Краем уха Мальберг слушал, что говорила Марлена:

– В это же время меня навестила моя сестра Лиана. Она прилетела в Рим и, не имея особых планов, решила навестить меня. Естественно, она узнала о моем романе с кардиналом Гонзагой и непременно захотела с ним познакомиться. Я ничего не имела против. Но я даже не подозревала, что у сестры на него виды Соблазнить кардинала - это был особый номер для маленькой потаскушки. Однажды, когда она вернулась из поездки и Албап ские горы, от нее исходил знакомый мне запах. Это случало! ь все чаще. И я призвала ее к ответу. Лиана даже не думала от пи раться. Она, если захочет, может окрутить любого мужчину, и я ей не указ - вот так бесчувственно заявила мне Лиана Я думала только о мести!… Ты меня слышишь?!

Заметив, что Мальберг невнимательно ее слушает, Марлена дико замахала пистолетом.

– Конечно, я тебя слушаю. Просто не очень-то приятно стоять под прицелом.

Марлена не обратила внимания на его замечание и продолжила говорить:

– Когда Лиана снова летала в Албанские горы, - в голосе Марлеиы зазвучала неприкрытая ирония, - мне позвонили. Это был странный телефонный звонок. Некий дон Ансельмо пытался изысканными фразами объяснить мне, что я по природе своей хороший человек, но мною, дескать, овладел злой демон. В действительности он намекал на государственного секретаря Гонзагу, этого дьявола. Я уже хотела положить трубку и сказать, что ему самому нужно убираться к дьяволу, но меня вдруг осенило… Ты слышишь, что я говорю?

– Да, - спохватился Мальберг.