«Когда бы вам ни встретился человек, утверждающий, что он не верит в реальность добра и зла, уже в следующий момент вы увидите, как этот же человек сам возвращается к отвергнутым им принципам. Он может нарушить обещание, данное вам, но если вы попробуете нарушить обещание, данное ему, то не успеете и слово вымолвить, как он станет жаловаться, что “это несправедливо”. Представители какой-нибудь страны могут утверждать, что договоры не имеют никакого значения, но в следующую минуту они перечеркнут собственное утверждение, заявив, что договор, который они собираются нарушить, несправедлив. Однако если соглашения не имеют никакого значения и не существует критериев того, что правильно, а что нет, иными словами, если нет никакого закона природы, то какая же может быть разница между справедливыми и несправедливыми договорами? Я думаю, шила в мешке не утаишь, и, что бы они ни говорили, совершенно ясно, что они знают этот закон так же хорошо, как любой другой человек.
Отсюда следует, что мы вынуждены верить в реальность добра и зла. Временами люди могут ошибаться в определении их, как ошибаются, скажем, при сложении чисел, но понятие о добре и зле зависит от чьего-то вкуса и мнения не более чем таблица умножения. …Итак, я хочу обратить ваше внимание на два пункта. Первое: человеческие существа во всех частях земного шара разделяют любопытную идею о том, что они должны вести себя определенным образом. Они не могут отделаться от этой идеи. Второе: в действительности они не ведут себя таким образом. Они знают естественный закон, и они нарушают его. На этих двух фактах основано наше представление о самих себе и Вселенной, в которой мы живем».5
Естественный и моральный авторитет