Восьмой поверенный

Завтра будет ровно полтора месяца с тех пор, как он прибыл на Третич, а у него еще конь не валялся: результатов — ноль. Все вроде движется куда-то вперед или, по крайней мере, вращается вокруг своей оси — вот только дело, ради которого он сюда приехал, совершенно не продвигается. Две недели подряд он пытался убедить третичан создать как минимум две партии. Хотя бы две. А они в ответ всё повторяли, что никакие партии им не нужны, потому что они ссорят людей и «плоадят фарисеев». И лишь когда он стал каждый час по любому поводу созывать всех на собрания перед церковью, угрожая введением войск и чрезвычайного положения, к нему подошли два жителя деревни и сказали, что, вот пожалуйста, они создали ДП и TILP: Демократическую партию и «Тёрд Айленд Лейбар Парти». Облегчение, которое испытал поверенный вкупе с нарастающими внутри него гордостью и оптимизмом, продлилось всего несколько секунд.

— Токо в них никто не хуоцет вступоать! — сообщили ему в один голос новоиспеченные председатели, изображая искреннюю озабоченность.

Как организовать легитимные выборы с двумя партиями, в каждой из которых по одному члену? Кто будет выдвигаться в кандидаты? Вот эта хитроватая парочка? Десять дней он ждал, чтобы кто-то откликнулся на объявление, каждый экземпляр которого он лично писал от руки, а Тонино добросовестно расклеивал на фасадах домов, выходящих на Пьоц, — и вступил в любую из двух ненавистных партий. Ни одна живая душа не отреагировала, а его вдруг осенило, что эти несчастные партии, даже если в них кто-нибудь и вступит, еще придется каким-то образом регистрировать. На следующее утро он пошел и сам сорвал все объявления, заменив их на новые. Теперь это были приглашения к созданию списков независимых кандидатов. Зарегистрировать такие списки будет гораздо проще, для этого нужно пройти через меньшее количество формальностей, тем более что речь идет всего лишь о незначительном органе местного самоуправления. Бартул Квасиножич, основатель, председатель и единственный член TILP, пришел к нему уже на следующий день с перечнем из десяти подписавшихся кандидатов независимого списка TIIL, «Тёрд Айленд Индепендент Лист». Последующие же дни принесли то, чего Синиша ожидал уголком своего мозжечка: никто не явился со вторым списком. Старому Симпсону не с кем было соперничать, что, вероятно, и побудило его так быстро все сделать. Гниды-саботажники! Срок подачи независимых списков истекал завтра в полдень, так что с каждым движением секундной стрелки и этот план приближался к своему бесславному финалу.

Синиша отчетливо слышал тиканье наручных часов. После первого собрания на Пьоце свое рабочее время (с девяти до часу и с четырех до семи) он стал проводить в офисе поверенного на втором этаже Зоадруги, бывшей третичской школы — длинного узкого двухэтажного строения, стоящего на краю деревни, за Супольо. Внизу, в двух бывших классных комнатах, расположился магазинчик, в котором продавали то, что каждую пятницу привозили итальянские контрабандисты, получающие деньги от Бонино, вернее, от его Фандэйши. В магазине можно было купить все что угодно по цене ниже себестоимости, а заведовал им Эсперо Квасиножич, по прозванию Барзи, — чрезвычайно неторопливый дедок лет восьмидесяти. Его движения были медлительны, но мозг работал так же бодро, как и в молодости, поэтому никому даже не приходило в голову заменить его кем-нибудь порасторопнее, несмотря на то что Барзи выписывал квитанции по несколько минут, а заказы на следующий приезд итальянцев — и того дольше: сначала на третичском, потом на итальянском. Перед входом в Зоадругу росли четыре бугенвиллеи, в кроны которых вплеталась виноградная лоза. Здесь, в освежающей тени деревьев, за длинным четырехметровым деревянным столом третичане проводили свой досуг. По краям столешницы через каждые двадцать сантиметров были вделаны открывалки класса люкс: подставляешь бутылку, слегка дергаешь ее вниз — и порядок. Барзи, собственно, подавал здесь только бутылочное пиво: еще в конце семидесятых он решил, что ему гораздо проще собрать вечером крышки и поставить пустые бутылки обратно в ящики, чем заморачиваться с жестянками и таскаться с полными мешками к Стармице — бездонной яме, в которую третичане испокон веку сбрасывали мусор и до сих пор не заполнили ее. Кроме того, большинство мужчин предпочитали пиво в бутылках, «ботлд биа», пиву в банках, «кэнд биа».