Восьмой сектор

Камера оказалась совсем небольшой – всего два на три метра, никаких окон в ней не предусматривалось, все «удобства» находились тут же. Особенностью данного помещения оказалось то, что оно было полностью изолировано от внешнего мира – я не мог отправлять и получать игровые сообщения, не мог вызывать справочники и подсказки, большая часть игрового функционала не работала. Мне разрешили лишь установить устройство для считывания данных с накопителя исеек и не связанный с остальным миром компьютер для обработки информации. И вот уже двое суток я сидел возле экрана, просматривал записи боев и учился на чужих ошибках.

Работал я на износ, отводя лишь минимальное количество времени на сон и прием пищи. Мне просто это было необходимо, чтобы не сойти с ума и отвлечься от бесчисленных вопросов, роящихся в голове. На моих глазах два игрока оказались убиты третьим игроком! Как такое вообще возможно?! А как же тогда слова Георгия Иннокентиевича про смерть, как «ничего страшного, возродишься в медицинском центре». Насколько я понял, ни Риго, ни Кено не возродились и оказались окончательно и бесповоротно убиты в игре. Да и в игре ли?

Я снова мысленно возвращался в свой первый день на новом месте работы. Те доводы, которые я тогда посчитал достаточными для определения виртуальности мира, – всплывающие подсказки, схемы кораблей и все такое, – вполне могли быть просто следствием развития высоких технологий. Встроенные идентификаторы у важных лиц, единая понятная разным расам система отношений между государствами, фракциями и тому подобным. Ведь голову сломаешь при встрече с незнакомцем – кто он такой и как к нему относиться? А так – глянул на подсказку, и сразу ясно, друг он или враг.

Четыре раза за это время меня вызывали на допрос. Следователи оказывались разными, обязательно присутствующие Ищущие Правду тоже каждый раз были другими, но каждый раз все происходило по одному и тому же сценарию – мне предлагали признать, что мой телохранитель действовал самостоятельно, по причине непонятно из-за чего сформировавшейся у него ненависти к Зеленому Дому напав на высокородных аристократов. Меня уверяли, что если я соглашусь на такую трактовку трагических событий, то тут же буду признан абсолютно невиновным и отпущен прямо тут же. Но вот Попори-де-Качу в этом случае ждала смертная казнь.

Меня такой расклад не устраивал, и я каждый раз приводил следователям один и тот же пример. Два дебила увидели трансформаторную будку и прочли на ней надпись: «Не влезай, убьет!!!» Более того, они прекрасно знали, что такое электрический ток и какую опасность он представляет. Однако они пренебрегли запретом, сломали дверь трансформаторной будки, залезли внутрь и предсказуемо погибли. Кто виноват в данной ситуации? Разве строители, которые устанавливали трансформаторную будку? Разве ученые, открывшие электрический ток? Нет – виноваты именно те два дебила, которые полезли внутрь трансформаторной будки, несмотря на явное предупреждение!

Следователи явную аналогию с произошедшим признавали, задавали какие-нибудь малозначимые вопросы и снова возвращали меня в камеру. У меня даже сложилось впечатление, что все эти допросы – лишь ширма, а настоящие переговоры о моей судьбе решались на совершенно другом уровне. Также я не сомневался, что за моим поведением в камере круглосуточно наблюдают, да и этот факт вскоре получил явное подтверждение.

У меня стало сводить мышцы. Какое-то время я еще тешил себя надеждой, что это всего лишь судорога из-за прохладного воздуха в камере, но вскоре вынужден был признать, что это – очередной приступ наркотической ломки. Я не успел даже сильно испугаться, как двери открылись и вошел тюремный врач с уже готовыми инструментами. Он, правда, оказался весьма криворуким и исколол мне весь сгиб локтя и все запястье в поисках глубоко находящихся вен, пока смог-таки установить капельницу, но его вмешательство сразу же помогло. Да и подтвердило, что за мной следят невидимые наблюдатели.

К исходу вторых суток заключения двери камеры приоткрылись, впуская неожиданного посетителя. Герцог Паоло ройл Анжер, глава Оранжевого Дома. Я подвинулся на постели, предлагая посетителю сесть, но он присаживаться не стал. Осмотрев с брезгливым выражением лица мою камеру, он остановил взгляд на мониторе на стене, там как раз в очень замедленном режиме прокручивался космический бой.

– Неужели действительно интересно? – удивился старый герцог, указывая на экран.