Восьмой смертный грех

– Привет тебе, о Мата Хари, – сказала Воеводина, как всегда, громовым голосом в трубку. – Наслышаны о том, что Тимчук хотел из вас сделать голубцы. И что Эдик тебя тискал. Ах, да я бы в логово к Чикатило отправилась, если бы меня Эдик за это к себе прижал. Ладно, не трепыхайся, моя Кармен. Дмитрий Львович сказал, что ты и Регинка имеете полное право сегодня и завтра не выходить на работу, чтобы оправиться от шока. Я тебя сегодня навещу, торт припру. И ты мне расскажешь все в подробностях. Про Тимчука и особенно про то, как тебя Эдик лапал. Отбой, Ленусик, иерихонская труба зовет!

Лена была рада, что сможет побездельничать целых два дня. Такого давно не было. Отпуск она еще не брала, и, когда отправится отдыхать, точно неизвестно. Хорошо бы летом, когда тепло и можно полежать у моря…

Она заварила себе чай, вытащила из почтового ящика свежую газету. Хотя корреспонденты не успели напечатать про буйства уволенного химика, когда все произошло, газета уже была подписана в тираж, а вот радио и телевидение…

В выпуске новостей мелькнуло сообщение о том, что накануне вечером умалишенный проник на территорию завода «Хаммерштейн» и учинил там беспорядки, после чего был задержан и препровожден в КПЗ.

Лена сделала тост. И почему Тимчук решился на такое? Хотел отомстить за собственный крах, наказать других за свои же ошибки? Ведь и до инцидента с гранатой у него не было будущего. Кому нужен пожилой ученый, который продавал секреты концерна конкурентам? А так он – герой десяти секунд на местном радио. Начальство постаралось, чтобы о реальных фактах не стало известно широкой публике, это может нанести урон бизнесу Хаммерштейнов.

– И самое последнее сообщение о происшествии на заводе «Хаммерштейн», – сказала диктор. – Как только что стало известно, виновник дебоша, бывший работник одной из лабораторий Федор Тимчук, найден сегодня в камере предварительного заключения повесившимся. Он покончил с собой, как заявил пресс-секретарь УВД области, таков финал человека с расшатанной психикой, который вообразил себя бен Ладеном. Конец цитаты…

КИРИЛЛ

Время действия: 30 мая – 7 июня

Место действия: Великое княжество Бертранское (Лазурное побережье)

Закон Мэрфи гласит: когда ты на все сто процентов уверен, что хуже уже быть не может, обязательно происходит нечто, что заставляет тебя усомниться в верности такого подхода. Хуже может быть всегда!

В правоте этой жизненной мудрости я убеждался много раз, и события в Бертране не были исключением из правила. Неужели я, старый и потрепанный всеми возможными напастями алкоголик, закатывающаяся «звезда», еще недавно мог вообразить себе, что решусь на самоубийство? И что осуществить это намерение помешает мне зверское преступление, свидетелем которого я стану?

Если бы я не отправился топиться в Средиземном море, то не увидел бы, как трое мужчин перетаскивают на катер, который, я уверен, потом направился к яхте, стоявшей на рейде, тело маленькой Терезы Ровиго – живой или мертвой…

Еще одна сентенция гласит, что в жизни все течет и все меняется, поэтому если я некоторое время назад помышлял о том, чтобы отправиться на прокорм рыбам, то теперь, полный сил, энергии и непонятной злости, я жаждал одного: чтобы этот толстяк-инспектор поскорее покончил со своими идиотскими расспросами и принялся за поиски похищенной малышки.

В ту ночь я вернулся в отель, зажав в руке детскую туфельку. Один из администраторов, видимо, удивился, заметив мой траченный молью вид и безумные глаза, и вежливо сказал, что меня разыскивают представители кинофестиваля. Еще бы, ведь именно тем вечером я должен был получить статуэтку «Крылатого льва». Так сказать, пышное надгробие на мою актерскую карьеру, витиеватую эпитафию на мою личную жизнь.

– Я стал свидетелем преступления, – прошептал я и вдруг ощутил, что не могу говорить. Со мной такое иногда бывает – в минуты большого волнения. Врачи же склонны считать, что эти проявления усугубляются вредной тягой к алкоголю.

– Чем могу быть вам полезен, сэр? – администратор так и лучился желанием угодить мне, старому, но известному и все еще богатому идиоту.

– Преступление! – Мои губы наконец разлепились, а из горла вырвалось слово, которое заставило нервно вздрогнуть нескольких гостей, что сидели в глубоких кожаных креслах в роскошном холле отеля.

Администратор мгновенно оценил обстановку и произнес:

– Мистер Терц, прошу вас, пройдемте со мной, мы окажем вам помощь немедленно. Но, сэр, нашим гостям не обязательно знать о том, что на вас напали…