Воспаление колец (СИ)

— Это запой, — сказал Фордо со знанием дела. А Бульбо добавил:

— Этот Срамби настоящий крепыш! Осиливает в день три литра портвейна, и хоть бы раз пожаловался на почки!

Гнусдальф досадливо поморщился.

— Форс-мажор, — изрек он. — Что ж, подождем, пока Свэм протрезвеет.

— Он не протрезвеет, — сообщил Бульбо.

— Во всяком случае, на этой неделе, — радостно добавил младший Бэдганс.

— Он пьет неделями, — подтвердил Бульбо с завистливым вздохом. — А бывает, что и месяцами. Эх, молодежь!

Гнусдальф выругался и начал взволнованно расхаживать по комнате.

— Ну ладно, отложим поход на неопределенный срок, — наконец решил он. — Как жаль, Фордо, что я не могу тебя сопровождать! Меня ждут неотложные дела на юге. Опасные дела, в отличие от твоего похода! — Чародей мечтательно пошелестел в кармане путевкой на Гавайи. — Кстати, если в Раздеванделл ты явишься без кольца, я гарантирую тебе скорую и весьма болезненную казнь. А Свэма я сейчас собственноручно закодирую от алкоголизма!

Маг вытащил из-под плаща резиновую дубинку и вышел из комнаты. Хрюкки молча переглянулись; «Бедный Свэм!» — говорили их взгляды. В напряженном ожидании прошла минута. Внезапно из подвала донесся тихий звон бутылок. Чпокнула пробка. Послышалось бульканье. Затем некто сказал: «Эх, хорошо!» и откупорил вторую бутылку.

— Народец паршивый, а вино отличное! — резюмировал неизвестный голосом Гнусдальфа. — О, кажется, меня уже разбирает!..

Бульбо нервно сглотнул; его руки начали потихоньку трястись.

— Дяде плохо... — прошептал он. — Дяде очень плохо... — Он судорожно вздохнул, поморгал и вытер вспотевший лоб. — Нет, нет, дяде хорошо! Все в порядке: дяде хорошо, дядя спокоен!

Он обвел комнату пустым взглядом, продолжая судорожно втягивать воздух. Фордо наблюдал за ним с нарастающей тревогой. Внезапно дядя, словно в него вселился злой дух, начал пятится к двери, все убыстряя шаги. Миг — и он выскочил в коридор, перебирая ногами быстрее призового рысака.

Фордо покачал головой. Ну, уж его-то не соблазнить всякой дрянью! С него хватит и вчерашнего одеколона. Опять же, так и печень посадить недолго.

Внизу вдруг послышался дядюшкин голос: «Не пей! Это моя настойка против геморроя! Вон, справа, бутылочка «Шабли»... Бери, мне все равно уезжать!»

Хлопнула пробка, раздался стук кружек...

— Но я-то здесь остаюсь! — нервно вскричал Фордо и опрометью выскочил из комнаты.

...Песни, исполняемые в четыре глотки, доносились из подвала больше недели... Время от времени они прерывались хриплым возгласом:

— Без выходных! Да, без выходных! Нет времени помыться! Хожу в сером, как крыса! Думаете, мне нравится ходить в сером? Вас бы на мое место, паразиты!.. Без выходных!..

ГЛАВА 3 ПУТЕШЕСТВИЕ С УКЛОНОМ В УЖАС

Когда Гнусдальф и дядюшка наконец убрались восвояси, Фордо ощутил облегчение того сорта, какое обычно испытывал, выходя из туалета.

Итак, он стал полноправным владельцем усадьбы...

БАХ! ТРАХ! УРА-УРА!!!

Ну, уж теперь он реализует свой творческий потенциал! Вот прямо сейчас и начнет! Да-да, для него открылись новые горизонты! Теперь-то он сполна вкусит радостей творчества!

В окно кабинета просунулась кудрявая голова Свэма.

— Портвейн привезли! — возбужденно сообщил он. — Девчонки подойдут вечером! Роза, Клара, Зина и Малгожата! Все, я побежал нарезать салат!

Фордо вздохнул. Что ж, радости творчества немного подождут, а пока...

Нескончаемой чередой потянулись пьянки-гулянки. Вскоре «Горбатый мешок» превратился в вертеп, куда стекалась продвинутая молодежь со всех концов Пофигшира. Круглые сутки из окон усадьбы лились звуки необузданного веселья. Фордо потерял счет дням, мир сузился для него до какого-то узкого коридора, в котором без конца мельтешили голые задницы, между которыми иногда вклинивалась довольная рожа Свэма. «Что-то в моей жизни не так», — иногда подумывал Фордо. Вот только не мог понять что.

Однажды утром он проснулся совершенно трезвым. В «Мешке» было тихо и пусто. На тумбочке у кровати лежали четыре повестки в суд. Три были адресованы Фордо. Притонодержательство... Совращение малолетних... Попытка изнасилования... У Фордо потемнело в глазах. Четвертая повестка предназначалась Свэму. Навозного Распорядителя обвиняли всего лишь в непристойном поведении: из окна усадьбы он наглядно объяснял прохожим, чем мужчина отличается от женщины.

«Гм, — задумался Фордо, бросив повестки в унитаз. — Видимо, настал поворотный момент в моей жизни! Может, стоит сходить в Раздеванделл? По дороге осмыслю прожитые года, может быть, отыщу новые нравственные ориентиры!»

Хрюкк вздохнул и начал собираться в дорогу.

«Найти бы еще парочку олухов, которые согласятся меня сопровождать...» — подумал он.