Воспаление колец (СИ)

— Свечка? — удивился Эглонд. — Аптекарская свеча? — Он с жалостью взглянул на мага. — Да, геморрой ужасная болезнь, но я бы не советовал тебе вставлять свечу прилюдно!

— Обычная свеча! — гневно отрубил маг и тихо добавил: — Я еще ни разу не видел, чтобы обычную свечку вставляли туда, да еще прилюдно. Так делают разве что извращенцы. Ты, Эглонд?

— Что за бредни ты несешь, Гнусдальф Серогляд? — фальцетом закричал Владыка Эльфов. — Я вставляю только свечи из аптеки, и... — Он осекся, отвернулся к окну и засвистел.

— Хи-хи-хи, — захихикал Гнусдальф, всем своим видом выражая презрение к эльфийскому владыке. — На кольце заколдобинная... то есть я хотел сказать — заколдованная надпись, нанесенная рукой самого Цитрамона. Короче, для ее проявки мне нужна свеча. В конце концов, не фотореактив же я прошу!

— Блин, ну так бы и сказал! — буркнул Эглонд и потянулся к рупору.

Мигом был доставлен шандал с зажженной свечой, и Гнусдальф, сняв кольцо со шнурка, приступил к ворожбе, выйдя в центр зала. Он долго приседал над подсвечником, что-то бормотал, пускал карманным зеркальцем зайчиков в глаза зрителям и делал еще много всякой ерунды.

«Старый трюкач списал в утиль фокус с зажигалкой, — уразумел Фордо. — А организовать шоу из любого дешевого чародейства — на это он мастер. Устроил себе пиар на пустом месте, вот гад, да?»

Гнусдальф колдовал еще долго. Додумайся он положить рядом шляпу, участники Совещания бросали бы в нее деньги. Наконец он устремил на зрителей загадочный взгляд, выразительно дернул бровями, взмахнул руками и выкрикнул:

— Эники-беники флопс!

Раздался громкий взрыв, и мага окутало облако черного вонючего дыма.

— Может, сгорел на наше счастье? — прошептал Владыка Эльфов, но тут Гнусдальф, кашляя, вывалился из облака. Борода его была подпалена, одежда — основательно закопчена. Но чародей выглядел счастливым. В руке он держал столовый нож, на острие которого ярко сверкало раскаленное кольцо.

— Трепещите, убогие! — тоном кладбищенского сторожа молвил он, демонстрируя всем проявившуюся надпись, которая напоминала цепочку следов пьяной курицы. — Трепещите, ибо страшен, ох как страшен язык Мордорвана!

Дормезз нара монохромм,
Диггер фара стрептоцид...
Моджахеддур караббин,
Шанкр обдура простатит!
Дом Периньон,
Эш фазг гонорей,
Нембутал джавахарлал
Артаксеркс хаш гербицид!

Воистину страшен был язык Мордорвана. Едва Гнусдальф замолк, с потолка рухнула люстра, а под Эглондом провалилось сиденье стула. Кроме того, у многих эльфов встали дыбом волосы, а у Гнивли, сына Гноя Перешейка, загадочным образом пропали из кармана все деньги.

— Это черт знает что такое! — возмутился Владыка Эльфов, чьи ноги в изящных, шитых бисером тапочках задрались выше головы. — Это возмутительно! Я не знаю, как это назвать!

— Назвать? — вкрадчиво переспросил Гнусдальф. — О, за этим дело не станет! Картина «Первый раз у гинеколога», вот как я могу это назвать... Однако ты сам просил доказательств, о эльфийский владыка! Галиматья, конечно, еще та, но звучит внушительно. Хочешь, я прочту ее еще раз?

— Только посмей! — задохнулся Эглонд. Кое-как выбравшись из дыры в стуле, он со страдальческой гримасой рассматривал разодранный халат.

— Да, а как это перевести? — спросил Лепоглаз.

Гнусдальф поморщился:

— Перевод? Он есть во второй главе. Поверьте, более гадостных стихов я в жизни не слышал.

Усмехнувшись, чародей швырнул кольцо на стол. На сей раз бабахнуло громче, ножки стола жалобно скрипнули.

— Лучше бы я родился глухим, — поморщился Эглонд. — Кстати, а где его бывший владелец, этот, как же его...

— Горлопан! — Гнусдальф самодовольно прищурился. — Я — величайший из умов Среднего Хреноземья! Недавно, руководствуясь лишь своим разумом и непревзойденным талантом следопыта, я изловил Горлопана в Мрачном Хренолесье...

— С моей помощью! — крикнул от дверей Элерон.

Гнусдальфа передернуло.

— Всякая вша... — процедил он, но быстро взял себя в руки и вновь стал обыкновенным пожилым чародеем с очень неприятным блеском глаз. — Так вот, — продолжил он. — Горлопан побирался среди местных эльфов, и я его поймал. Это было трудно: он кусался. Но я его поймал. Сам. Вот этими руками. Затем я начал допрос, но он отказался говорить. Тогда я пригрозил ему пыткой... а он, падло, все равно не захотел ничего говорить!.. Тогда я его немножко попытал... — Гнусдальф с рассеянным видом накрутил кончик бороды на палец. — Так, самую малость: вставил паяльник в задницу, — пш-ш! — и он мне все рассказал.

— Паяльник? — изумился Гнивли.

— Горлопан! — рявкнул маг. — Я что, плохо объясняю?

— Вообще-то да! — пискнул гном и спрятался под стол, когда Гнусдальф запустил в него пивной кружкой.