Воспарить к небесам (ЛП)

— Господи Иисусе, у тебя ничего не осталось, — объявила Алисса, стоя рядом со мной на лестничной площадке и глядя в мою гостиную.

Было три тридцать. Распродажа закончилась. Остальные вещи были сложены в коробки, и Джуниор с Джейком тут же их увезли, часть в «Гудвилл», часть — на склад для последующей возможной продажи.

Остальные находились в моем доме и наводили порядок.

Но убирать было особо нечего.

У меня остался диван. Торшер. Одна тумбочка (другая была продана, хотя и не продавалась).

У меня даже не осталось ни одного барного стула (они участвовали в распродаже).

Остальное стало историей.

Большинство мам начинающих боксеров исчезли. Несколько человек остались, включая Джози, Алиссу и их семьи (кроме Джейка и Джуниора, которые только что ушли, Коннер и Итан пошли с ними, чтобы помочь).

И Эшлинг была здесь. Микки находился снаружи, тащил с Киллианом к машине покупателя столик, который я не собиралась продавать, но он стал последним, что я продала.

— Это хорошо, чистая палитра, — ответила я, также осматривая пространство превратившееся в пещеру, и выглядящее так, будто там никто не жил.

Но все равно оно выглядело лучше, чем тогда, когда повсюду были сложены коробки.

И я была уверена, что однажды (скоро) оно будет выглядеть потрясающе.

— Чего? — переспросила Алисса, и я посмотрела на нее.

— Чистая палитра, — повторила я. — А теперь пришла пора наносить краски.

Она дьявольски ухмыльнулась.

— Тебе нужна помощь, сестра, я умею тратить деньги.

Я не была у нее дома. Я видела, как она одевалась. Она немного шла на риск (с волосами, макияжем и одеждой), и, по общему признанию, было нехорошо (но верно) сказать, почти пересекла черту образа потаскушки.

И все же мне хотелось, чтобы она помогла мне декорировать дом, потому что мне было все равно, какую черту она могла пересечь. Она мне очень нравилась.

— Я готова, когда ты будешь готова.

Ее улыбка стала взволнованной.

— Я знаю местного дизайнера интерьеров, который очень хорошо выполняет свою работу, — присоединилась к нашему разговору Джози, держа в руке банку пива и тряпку для вытирания пыли, хотя я понятия не имела, что она могла вытирать, так как я продала свой обеденный стол (который был выставлен на продажу), и она не находилась рядом с тумбочкой.

— Я хочу, чтобы все, что я здесь создам, станет отражением лишь меня, — осторожно ответила я, не желая ранить ее чувства и не делясь тем, что понятия не имею, кем я могу оказаться.

Она склонила голову набок, и ее губы изогнулись вверх.

— Значит, так тому и быть.

Алисса с воплем вскинула руки вверх:

— Девчачья декор-поездка по магазинам!

Скорее больше пятидесяти поездок. У меня был большой дом, и если не считать детских комнат, которые все еще оставались нетронутыми, теперь он был чистым листом.

При этой мысли, в то время как Алисса все еще держала руки в воздухе и праздновала, Джози перевела обеспокоенный взгляд на подругу.

— Амелия не захочет, чтобы ее дом выглядел как бордель.

Я шумно втянула воздух, думая о том, что это может значить, но еще больше о том, как это воспримет Алисса.

Я выдохнула, когда Алисса опустила руки, расхохоталась, позволив себе сделать это с самозабвением в течение нескольких мгновений, прежде чем, все еще смеясь, выдавить:

— Хочешь сказать, мой дом похож на бордель?

— Хочу сказать, что у тебя чересчур пестро и ярко, — ответила Джози.

— Каждая девушка знает, что свет — это все, — ответила Алисса.

— Согласна. Таким образом, те, кто обладает этой способностью, снабжают лампочками различных мощностей и фактуры, предлагая нам, разнообразные возможности освещения, — парировала Джози.

Алисса повернулась ко мне и ткнула большим пальцем в сторону Джози.

— Разве эта стерва не кайф?

Так и было.

Тем не менее, я не была уверена, как Джози отнесется к тому, что я разделяла это мнение с Алиссой, поэтому решила ничего не говорить.

— Детка!

Я напряглась и обернулась, услышав голос Микки.

Количество женщин и детей, к которым он мог так обращаться, и находившихся в моем доме, в настоящее время составляло восемь «деток».

Поймав его взгляд, устремленный в мою сторону, я поняла, что «детка» — именно я.

— Завтра в два часа устроит? — спросил он, когда привлек мое внимание.

— Что, прости? — спросила я в ответ.

— Сосиски, курица, ты расслабляешься, — напомнил он мне.

Ох… черт.

Я совсем забыла.

— Эм… ну…

— В два, — твердо заявил он. — И даже не думай предложить что-то принести. Приходи просто так. Мы тебя прикроем. — Прежде чем я смогла придумать подходящий способ отклонить его приглашение, он посмотрел на свою дочь и позвал: — Эш, детка, ты готова?

— Да, папа, — тихо отозвалась она, и я посмотрела в ее сторону, увидев, как ее глаза смотрят на меня. — Все прошло потрясающе, миз Хэтуэй.

— Отчасти благодаря тебе, цветочек, — сказала я ей.

Она подняла плечи, опустила их, склонила голову набок, посмотрела в пол и ничего не ответила, делая все это, пока направлялась к двери.

Я смотрела, чувствуя, как мои глаза сужаются, не понимая, почему эти короткие, едва уловимые движения Эшлинг обеспокоили меня, просто была уверена, что что-то не так.

— В два.