Воспитание чувств

Трейси наконец удалось покинуть свой пентхаус. Когда ее машина остановилась перед особняком на ранчо Кэмерона, она с изумлением обнаружила, что абсолютно не помнит, как проделала долгий путь из Сан-Антонио.

«Почему бы нам просто не побеседовать?» — спросил Тай той ночью, несколько месяцев назад. И они просто беседовали. Неделя за неделей, разговаривая почти обо всем, но не касаясь ее грязного прошлого. Возвращаясь к этому мысленно, Трейси осознала, что говорила только о Сэме, Кейне и Рио, о поездках на ранчо Лэнгтри, о школе и о том, где ей доводилось бывать. Она ничем не выдала себя, говоря лишь о приятном, упоминая о Рамоне вскользь, пи словом, ни намеком не дав понять, что то, что у нее было с Таем, было самым лучшим в ее кошмарной жизни, полной превратностей, страданий и страха.

Она отговаривалась тем, что ему, мол, вовсе и ни к чему знать об этом, потому что для нее пребывание на ранчо Кэмерона являло собой попытку начать все сначала, зажить по-другому и отныне принимать решения только самостоятельно. Однако в ее жизни вновь появилась Рамона и открыто заявила, кто на самом деле правит бал.

Трейси сидела в машине, не замечая, что остановилась на солнцепеке и машина в мгновение ока раскалилась, как духовка. Подняв руку, она обнаружила ручеек, стекавший у нее с виска. Это заставило ее выйти из оцепенения и открыть дверцу.

Она двигалась как сомнамбула, однако прохлада в доме немного привела ее в чувство. Трейси незаметно прошла в свою комнату и до вечера просидела на краю кровати, уставившись в стену.

Трейси не стала объяснять Таю, почему скрылась с глаз после того, как вернулась из Сан-Антонио, а он не стал спрашивать.

Ей все-таки удалось высидеть за ужином, стараясь кое-как поддерживать разговор. Потом она помогла Марии убрать со стола и поставить посуду в посудомойку. Ее мысли мучительно метались в поисках выхода. В конце концов она пришла к Таю в кабинет. Он сразу оторвался от бухгалтерии и предложил перейти в гостиную.

Трейси знала наверняка, что ей уже ничего и мечтать о душевном покое. Ранчо Кэмерона больше не казалось ей прекрасным иным миром, где все делается в открытую и разумно. Угрозы Рамоны на всем оставили свой зловещий отпечаток.

Только они расположились на диване и Тай потянулся за пультом, как Трейси взглянула на него будто невзначай и попыталась улыбнуться.

— Тебе не приходило в голову съездить куда-нибудь?

Тай взял ее руку в ладонь и положил себе на бедро.

— Наступает горячая пора. Осенние работы, — произнес он и слегка сжал ее руку.

— Так, ненадолго, — подавив легкое разочарование от его ответа, Трейси продолжила свое, — на каких-то там несколько дней.

Если бы она уговорила Тая уехать куда-нибудь на время, может, ей бы и удалось сбить Рамону со следа. Растянуть бы несколько дней до пары недель, может, Рамона и переключилась бы на какую-нибудь другую возможность раздобыть деньги. Трейси вдруг стало жутко стыдно: ведь ей пришло в голову манипулировать Таем.

Тай посмотрел на нее, и взгляд его стал пристальнее.

— Тебе вроде не хватает дыхания, Трейси. Что случилось?

Она с трудом выдохнула и отвела взгляд. Ей хотелось рассказать ему, рассказать прямо сейчас о таких сторонах своей жизни, о которых сама она хотела бы забыть. Рискнуть в надежде, что они достаточно сблизились, и Тай ее правильно поймет, и для него это не будет иметь значение. Ей хотелось рассказать, слова так и просились на язык, однако тяжкий груз страха и ужаса, сжавший вдруг ей сердце, сковал ее волю.

О господи, она еще так мало вкусила от радости общения с Таем! Ей так нравилось быть здесь с ним, ей так нравился он сам. Она еще не успела насладиться даже малой толикой редкого счастья, а душа ее изнывала, готовая принять столько, сколько сможет вынести.

— Неужели нельзя сказать мне? — спросил Тай так, как будто догадался обо всем.

Трейси стремительно взглянула на него и увидела в его глазах спокойное ожидание.

В ее ответе не было лукавства:

— Мне бы хотелось побыть с тобой… где-нибудь. Наедине.

Его губы медленно расплылись в улыбке.

— Мария ушла на весь вечер. — Он выпустил ее руку, обнял Трейси за плечи и крепче прижал к себе. — И как наедине, по-твоему, это должно быть?

Зов плоти, разлившийся по ее телу, был настойчивым, но и это не смогло побороть мучившее ее волнение.

— Не могу сказать точно.

Тай серьезно посмотрел на нее.

— Ты уже многого добилась, Трейси. Но как бы непринужденно ты ни чувствовала себя со мной, каким бы естественным ни казалось мое прикосновение, ты ни разу не проявила инициативы сама. Дожидаешься, когда это сделаю я. — Он немного помолчал, и она догадалась, о чем пойдет речь. — Я все надеялся, что, если тебе захочется прикоснуться ко мне, захочется поцеловать меня, ты так и сделаешь. Тебе бы пора знать, что я не стану возражать. Я бы ни за что не оттолкнул тебя.

«О, и еще как!» — воскликнула она в душе. Собственное прошлое вызывало у нее омерзение, а уж такой мужчина, как Тай Кэмерон, ни за что не сможет с этим примириться. Узнай он только, тотчас оттолкнет ее и навсегда отвернется от нее.